Горячие слезы скатились от глаз к вискам и впитались в шелковую наволочку. Затем еще и еще… Она закрыла ладонями лицо и представила, как ЕЕ Игорь, которого она боготворила, целует в губы другую женщину. Наверно, блондинку. Для контраста с женой.
И хотя тело ее по-прежнему молчало, в душе в это время проснулось другое, не менее сильное, чем страсть, чувство…
***
Сергей Костров полчаса ждал Валентину, а потом не выдержал, открыл квартиру своими ключами, прошел на кухню, сел за стол и уставился в окно. Еще через полчаса он обнаружил на тарелке под салфеткой остатки вишневого пирога и съел его, до последней крошки.
Нехорошее чувство мешало сосредоточиться на том, чем он жил эту последнюю неделю перед свадьбой. Он был счастлив, что женится на Валентине. Но не был уверен, что те же самые чувства испытывает к нему и она. Да и как вообще можно быть уверенным в ком-то, кроме себя самого.
Он обошел квартиру. Однокомнатная, но уютная, из которой так не хочется утром уходить. И эта квартира, и мебель, и вообще каждая вещь, находящаяся здесь, была куплена или с ведома Сергея, или на его деньги. Он не позволял Валентине тратить заработанные ею деньги, взял с нее слово, что она будет их откладывать для того, чтобы в ближайшем будущем создать свою собственную коллекцию модной одежды и поехать с ней за границу. Он знал, что это розовая мечта Валентины и всячески старался поддержать ее в этом.
Они познакомились на вокзале, когда Валентина приехала из Подольска и, едва сойдя с поезда, купила целую кипу газет, уселась с ней на скамейке неподалеку от вокзальной площади в сквере и стала изучать на предмет поиска недорогой квартиры. Костров, который в это самое время случайно присел на скамейку, спросил у нее анальгин.
– Я вам не аптека, – сухо отозвалась девушка в сером длинном плаще и придвинула поближе к себе большущую дорожную сумку зеленого цвета.
Было третье сентября, накрапывал дождик, но между тучами изредка проглядывало солнце, и в такие вот редкие минуты все вокруг словно оживало. И даже неразговорчивая девушка с рыжими волосами преображалась, лицо ее как бы светлело, хотя улыбки все равно не было. У Сергея разболелся зуб, и ему было в принципе все равно, у кого спросить анальгин.
Пресловутый анальгин можно было купить в той же привокзальной аптеке, но до нее нужно было еще дойти, а девушка сидела рядом и выглядела такой беспомощной, обложившись газетами, что Костров понял сразу – приезжая, приехала покорять Москву. Будущая фотомодель или проститутка. А у приезжих всегда есть анальгин.