– Ну вот мы и прибыли! – воскликнул я, пока «Выдра» по инерции скользила к берегу.
На лице Дефоржа было написано явное разочарование, но он заставил себя улыбнуться.
– Отвратительный третий акт, Джо. Как в Голливуде.
Я обернулся назад.
– Ну как там у вас, порядок?
– Как всегда! – с улыбкой ответила Илана.
Щеки Гудрид уже приобрели нормальный цвет.
Я потянулся за сигаретой, но Дефорж поднял руку.
– Кажется, я что-то слышу.
Я открыл форточку. В кабину стали залетать капли дождя. Мы сидели молча, прислушиваясь, но могли различить только легкое хлюпанье волн под поплавками. Дефорж попросил Илану передать винчестер и стал снаряжать магазин. Я высунул голову наружу.
Невдалеке приглушенно тарахтел лодочный мотор, потом кто-то крикнул по-датски, и я расслабился. От берега к нам направлялась шлюпка. На корме сидел Бергесон, хозяин фактории. Заглушив мотор, он причалил к поплавку.
– Привет, Джо. Тебе повезло, – улыбнулся он. В бороде блестели капли дождя. – Полчаса назад весь фьорд был закрыт туманом. Потом начался дождь и разогнал его.
– Когда мы улетали из Фредериксборга, там тоже был чертовский туман, – откликнулся я.
К окошку протиснулась Гудрид.
– Доброе утро, мистер Бергесон. Как себя чувствует мой дедушка?
– Замечательно, мисс Расмуссен. Я был у него позавчера.
Он явно удивился при виде ее, но я поспешил упредить вопрос.
– А после этого? Вчера вечером катер не привозил никакой почты на его адрес?
– Этого я не знаю. Катер опоздал из-за тумана, пришел почти затемно. Я еще не успел разобрать почту. Она пока в мешке, в магазине.
– Отлично! – воскликнул я. – Когда вы его откроете, там наверняка должен быть пакет, адресованный Гудрид на адрес ее деда. Можем избавить вас от лишней поездки.
– Я чего-то не понимаю, – с сомнением произнес Бергссон.
– А вам и не надо. Просто разворачивайте лодку к берегу. Мы за вами.
Он махнул рукой и перебрался на корму. Пока он возился с мотором, я коротко изложил Дефоржу и Илане суть нашей беседы.
– Что будет, когда ты получишь в руки эти стекляшки? – спросил Джек.
– Мы попросим у Бергссона старый джип, поедем к Расмуссену и предупредим его. Следует предпринять определенные меры предосторожности по отношению к Фогелю и его приятелям. У Олафа обычно поблизости крутится не менее полудюжины пастухов-эскимосов. Им не составит труда вспомнить обычаи предков, если кто-либо попробует сунуть туда свой нос.