Я упал, широко раскрытым ртом хватая воздух. Он стоял на прежнем месте, слегка улыбаясь.
– На самом деле я все время следил за тобой, – заметил Стрэттон. Сверху, оказывается, все очень хорошо видно. Даже несмотря на туман. – Он покачал головой. – Тебе не удастся присоединиться к ним, старина.
Стрэттон не собирался изводить лишние патроны. Правая рука поднялась. Он четко видел свою цель.
Я заорал:
– Не делай глупости, Стрэттон! Только я знаю, где изумруды!
Тут он слегка призадумался и опустил пистолет.
Левой рукой упираясь в грязь, я привстал на одно колено. Выпрямившись, я швырнул горсть грязи ему в лицо. Стрэттон сделал попытку уклониться, непроизвольно взмахнул руками, шагнул назад – и свалился со скалы.
Пуля раздробила мне кость. Это я мог сказать наверняка, чувствуя, как осколки цепляются друг за друга, пока я туго перематывал руку носовым платком в надежде остановить кровотечение. Но рана до сих пор болела несильно. Настоящая боль придет позже. Упрятав раненую руку за пазуху летной куртки, я поспешил вверх по склону.
По вершине холма проходила узкая полоса кустарника. Я пробрался сквозь нее и двинулся по южной оконечности долины. В этот момент послышался приглушенный туманом звук выстрела; два других прозвучали в ответ. Пригнувшись, я кинулся к стене серого камня, которая означала северную границу владений Расмуссена, и под ее прикрытием добрался до самой фермы.
Из открытой двери сарая снова грохнул выстрел. Из дома опять ответили двумя. Я поспешил обратно. Оказавшись вне видимости, я перелез через ограду и приблизился к дому с тыла.
С этой стороны двор был пуст, но это меня уже не очень интересовало, поскольку шок наконец прошел, и почти невыносимая боль, как живое существо, шустро поднималась от раны вверх к плечу.
Все-таки я метнулся к дому, пряча голову и ожидая в любой момент выстрела в спину. Но все обошлось благополучно, и дверь даже распахнулась мне навстречу.
Остановился я, только наткнувшись на противоположную стену кухни. Дверь за мной закрылась. Послышался грохот засова. Обернувшись и утирая левой рукой пот со лба, я обнаружил перед собой... Да Гаму.
* * *
Он втолкнул меня в зал. Там, у разбитого окна, сидел, скорчившись, Фогель с револьвером в руке; Сара Келсо прижалась к стене рядом с ним. Расмуссен лежал на столе с закрытыми глазами. Голова его была в крови. Около него стояли Гудрид и Илана.
Фогель взглянул на меня и ровным тоном произнес:
– Что случилось со Стрэттоном?
– Он решил спуститься на пляж крайне неудачным способом. На вашем месте я бы не ждал его.