История Франции глазами Сан-Антонио, или Берюрье сквозь века (Дар) - страница 52

И, быстро повернувшись, оставил несчастного цирюльника в руках старой Гийметты, которая кудахтала, вне себя от этого ночного приключения.

Когда пропели шампанские петухи, возвещая новый день, король оставил свою новую королеву после того, как пережил с ней минуты высокого качества, которые не оставили следа от его разочарования.

Он сразу же направился прямо в спальню, где Берюдан и Гийметта провели ночь.

— Ну что? — спросил Сварливый. — Как прошла первая ночь, дружок Берюдан?

Цирюльник подмигнул и скромно кивнул, а тем временем самый старый из слуг-свидетелей произнёс:

— Сир, ваш цирюльник не только ублажил мадам Гийметту, но он это сделал три раза, и только по просьбе мадам он не оказал ей честь в четвёртый раз!

Сварливый посмотрел на цветущую рожу Берюдана, затем на уставшую, но столь же счастливую физиономию старухи, и громко рассмеялся.

— Сир, — прошептал Берю, — у меня к вам просьба.

— Говори, мы её рассмотрим…

— Мне бы хотелось, чтобы вы отдали мне руку мадам Гийметты, ибо вы оказались правы, сир: у меня вкусы не как у всех!

(Анонимная рукопись, найденная в Шампани, в винных погребах Моэт и Шантон)

Картина напоминает конец свадебного пиршества или банкет ветеранов.

— Не уходи! — умоляет Берюрье.

— Ещё! — просит Слониха.

— Нет, — твёрдо отвечает комиссар Сан-Антонио (исключительная личность, которая ничего не боится, даже мух^>{53}, и чей ум может сравниться только с его чувством юмора).

И тогда оба супруга начинают скандировать голосами, каблуками и кулаками:

— Говори! Говори! Говори!

Эти Берю — настоящая трясина. Чтобы от них отделаться, надо пригнать технику. Ну техники мне хватает, вы знаете, но подводит моё доброе сердце.

Я смотрю с улыбкой на эти два огромных толстомордых, щекастых, багровых существа с недостающими зубами, которые вопят:

— Говори! Говори!

Берта даже позволяет себе такой вариант: чтобы придать силы своему песнопению, она требует почти угрожающе:

— Колись! Колись!

Я смотрю на часы. Дел особых нет, но всегда нужно смотреть на часы, когда хочешь соскочить.

— Слушайте, — говорю я, — только про Жанну д'Арк, и я ухожу!

Из их прожорливых ртов раздается звучное и сладостное «А-а-ах!».

— Жанна д'Арк — это лакомый кусочек, вы согласны?

Они кивают в такт.

— Что вы о ней знаете? — спрашиваю я с тем, чтобы измерить глубину их познаний выданном вопросе.

— Она… — начинает Б. Б.

Но её Жюль вежливо обрывает её:

— Не трудись, Сан-А, мы видели фильм!

— Так расскажи мне его.

Он чешет затылок и говорит:

— Она пасла своих баранов в Дом Периньоне и вязала приданое для новорождённого. Потом с ней поговорил ангел, не помню, то ли Сен-Мартен-ля-Гарен, то ли Сен-Филипп-дю-Руль, может быть, оба сразу. Короче, он ей сказал, чтобы она шла спасать Францию. Что она и сделала, а эти подлые англичане в отместку сделали из неё горючего бонзу. И только когда она превратилась в золу, они сказали: «Ой, ошибочка вышла, мы поджарили святую».