– Я в нее почти влюблен, – мечтательно заявил Свейский, протягивая ноги так, что Хвощинскому предстояло перешагнуть через них, чтобы уйти от камина. – Это вам не бездушная Самсонова, которая только и могла, что в «Бедной родственнице» в обмороки плюхаться, когда надо и не надо. Кукла! То ли дело девица Нечаева. Истинно я влюблен в нее! Конечно, платонически.
– Платонически любить – что козла доить, – раздался веселый голос, и собеседники увидели Сергея Проказова, который оставил карты и теперь стоял рядом. – О чем это вы так мило беседовали? Небось о красотках? Об актерках?
При этих словах Проказов подкрутил молодецкий ус и повел шаловливым глазом на Хвощинского. И того вдруг так и ударило мыслью: а что, если Проказов отлично знает об их отношениях с Наденькой Самсоновой? Что, если наслаждается, деля с Хвощинским любовницу? Люди бывают удивительными извращенцами, а уж Проказов-то – наверняка!
Ох как укусила ревность... Проказов молод и красив, а сам Хвощинский... Боже, сколько ударов за самое недолгое время: Анюта отвергла его, Наденька изменила ему. Ну что ж... Он отомстит. С Анютой он уже разделался, теперь настал черед унижения Наденьки.
– Отчасти и об актерках, – произнес он со скрипучей веселостью. – Ваш кузен живописал мне новую Помпилию, которая умудрилась так сильно задеть вашу фаворитку. Хотите совет опытного человека?
– Опытного волокиты, хотите вы сказать? – хохотнул Проказов, и Хвощинский с трудом сдержал громкий скрежет зубовный. Так и есть, Проказов знает о нем и Наденьке. Ну что ж...
– Назовите как угодно, – ощерился он в ухмылке, которая восхитила бы самого Савку Резя, – однако совет этот пригодится. Сколько я слышал, на театре нашем решается, что ставить для премьеры спустя две недели: историческую пиесу «Смерть Самозванца» или современный водевиль «Красавицы-дурнушки». В обеих по две женские роли. Как раз для девиц Самсоновой и Нечаевой. Они вновь сразятся талантами. Но если в «Смерти Самозванца» костюмы, принадлежащие Смутному времени, шьются за счет театра, то в современных пьесах туалеты себе должны готовить сами актрисы. В «Красавицах-дурнушках» героини по ходу дела переодеваются не менее пяти или шести раз. То есть каждой нужно будет пять или шесть нарядов. Сколько мне известно, Аксюткины бедны, как церковные мыши. Им не на что будет справить гардероб девице Нечаевой, и ей придется выходить на сцену в одной и той же затрапезе. Очень может быть, что ее вообще отстранят от роли. И тогда Наденька Самсонова восторжествует вполне!
– Весьма изощренная мысль, – пробормотал Проказов. – А откуда же возьмутся у Наденьки в таком изобилии туалеты?