Комманданте постарался напустить на себя настолько скорбный вид, насколько это возможно для представителя латинской расы, и покачал головой:
— Дрянное дело, сеньор Мэллори. Вы сказали, что кроме паспорта в вашем бумажнике лежала тысяча крузейро?
Я опустился в ближайшее кресло.
— Скорее там было одиннадцать сотен.
— Вы могли иметь ее на ночь всего за пять, сеньор. Таскать с собой такую сумму — просто глупость.
— А что, она так и исчезла без следа? — вмешался Хэннах. — Клянусь Богом, ведь кто-то должен знать, где найти эту суку!
— Вам же хорошо известен тип этих женщин, сеньор. Работает по всей реке, ездит из одного города в другой. Никто в "Лодочке" не видел ее раньше. Она сняла комнату в доме на набережной, но пробыла там всего три дня.
— Так вы хотите сказать, что она уже далеко от Манауса и нет никаких шансов ее поймать? — спросил я.
— Совершенно точно, сеньор. Правда всегда горька. Она на три четверти индианка. Очевидно, на время вернулась к своему племени. И все, что ей надо сделать для этого, так это снять одежду. И они все на одно лицо. — Он выбрал длинную черную сигару из коробки на столе и продолжил: — Думаю, что мы ничем не сможем вам помочь. У вас есть счет, чтобы снять деньги?
— Ни пенни.
— Да? — Он нахмурился. — С паспортом не будет много трудностей. Заявление британскому консулу в Белеме в сопровождении моего письма, и через неделю-другую вопрос решится. Но только по действующему закону все иностранцы, не располагающие средствами, должны представить свидетельство о том, что они имеют постоянное место работы.
Я прекрасно понял, что он имеет в виду. Для таких, как я, у них существовали трудовые отряды.
Хэннах перешел в другой конец комнаты, где я мог его видеть, коротко кивнул мне и заявил:
— Здесь нет никаких трудностей. Сеньор Мэллори может работать у меня.
— В качестве пилота? — Комманданте поднял голову и вопросительно посмотрел на меня: — Это так, сеньор?
— Абсолютно верно, — заверил его я.
Хэннах ухмыльнулся, когда комманданте с видимым облегчением изрек:
— Ну, тогда все в порядке.
Он поднялся и протянул руку:
— Если появится что-то интересное об этом несчастном деле, сеньор, я буду знать, где вас найти.
Я пожал ему руку — причем постарался, чтобы это не выглядело уж слишком нелюбезно, — и быстро вышел из кабинета. Я спешил, и только в холле с колоннами Хэннах сумел меня догнать. Тогда я сел на мраморную скамью, освещенную солнцем, а он стоял в нерешительности передо мною.
— Я правильно поступил, там, у него?
Я устало кивнул:
— Я на самом деле обязан вам, но как быть с тем португальцем, которого вы ждете?