— Которое включает и убийство друзей?
— А у них нет таковых. Есть только связи, семейные и племенные. Любой другой — чужак. Рано или поздно его надо уничтожить, так понимал их Будер.
Я налил себе еще виски. Менни спросил:
— И как же вы лично для себя решаете эту проблему?
— Никакой проблемы нет, — ответил я. — Здесь слишком много богатств. Алмазы в реках, любой вид минералов, о которых мы слышали, наверное, есть и совсем неизвестные. Что же должен сделать человек, если между ним и таким аппетитным куском пирога стоят дикари каменного века?
Он печально улыбнулся и положил руку мне на плечо:
— Мир такой грязный, друг мой!
— А я уже слишком много выпил для такого времени дня.
— Совершенно верно. Иди прими душ, а я приготовлю кофе.
Я сделал, как он посоветовал, и стоял под тепловатой водой минут десять. Я уже одевался, когда раздался стук в дверь и Фигуередо просунул голову в комнату.
— Дрянное дело, — начал он, опускаясь на стул и вытирая лицо носовым платком. — Я сейчас был на радиостанции, чтобы сообщить Альберто, что у нас в ангаре военные установили новую мощную передающую и приемную аппаратуру и оставили молодого капрала обслуживать ее.
— Хэннах находился там всю ночь, — сказал я, натягивая летную куртку. — Что-нибудь от него?
Фигуередо кивнул:
— Он хочет, чтобы вы прибыли к нему, и как можно скорее.
— В миссию Санта-Елена? — Я покачал головой. — Вы, наверно, его не поняли. Мне надо везти почту в Манаус.
— Отменяется. Вы должны быть там по военным вопросам, а им здесь отдается предпочтение.
— Вы меня заинтриговали. А есть хоть какая-то идея? Что там случилось?
Он покачал головой:
— Не мое дело знать. Я не вмешиваюсь в военные вопросы, моя юрисдикция здесь кончается, и мне это даже нравится.
Менни толчком ноги распахнул дверь и принес кофе в двух оловянных кружках.
— Вы слышали? — спросил я.
Он кивнул:
— Лучше всего идите прямо в ангар и готовьте "Бристоль" к вылету.
Я стоял у окна рядом с Фигуередо и потягивал кофе, глядя в сторону причала. По направлению к нам тащилась повозка, запряженная двумя быками, похожими скорее на мешки с костями. Кучер заставлял их двигаться, тыча с равными короткими интервалами им под хвост палкой с шестидюймовым гвоздем на конце.
Когда повозка проехала мимо, запах подсказал, что находилось в ней. Фигуередо отвернулся с выражением крайнего отвращения. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут на землю обрушился ливень, струи воды с шумом бились о крышу из гофрированного железа.
Мы стояли и смотрели, как повозка скрылась во мгле.
* * *
Я поднялся в воздух, а дождь все еще шел. Мне вовсе не хотелось откладывать из-за него свой вылет. Кошмар, который произошел в Санта-Елене, потрясал, но эти двое несчастных в каноэ принесли с собой призрак развервстой могилы, тревогу и такое чувство, будто что-то страшное таится там, в лесу за рекой.