Он кивнул.
– Так оно и было, но меня вытащили.
Она села рядом с ним так близко, что он мог ощущать тепло ее бедра сквозь мягкую ткань платья.
– Я покупала продукты в магазине и случайно услышала, что на пароходе из Афин приехали вы. Я никак не могла поверить и всю дорогу бежала.
На ее лбу выступила испарина, и он, вытащив носовой платок, нежно вытер ее.
– Вредно бегать под таким палящим солнцем.
Она чуть улыбнулась.
– Прошло семнадцать лет, а вы все считаете меня ребенком.
– Мгновение назад мое сердце встрепенулось оттого, что я увидел тебя той, прежней, но это была только злая шутка света от свечей.
– Я так мало изменилась?
– Только стала еще более красивой.
Ее носик вздернулся, и что-то загорелось в ее темных глазах.
– Без сомнения, вы самый галантный мужчина, которого я когда-либо встречала.
На какой-то момент время утратило свою силу и прошлое слилось с настоящим. Им показалось, что они когда-то уже сидели вот так, в церкви, в свете свечей, и что все вернулось на круги своя.
Он нежно взял ее за руку:
– А как ты узнала, что я здесь?
– Мне сказал сержант Китрос. – Она немного поколебалась. – Я слышала, что произошло в «Кораблике». И вы должны извинить моего дядю. Он столько лет жил с этой душевной болью, что мне иногда кажется, он не в своем уме.
– И он считает, что во всем виноват я?
Она печально кивнула.
– Боюсь, что да.
– Так же, как и все здесь, включая отца Иоанна. Но только не ты, почему?
– Потому что точно знаю, вы жертвовали собой за наш народ, – спокойно ответила она.
Он рассмеялся хриплым и неестественным смехом.
– Ты попробуй это сказать Алексиасу и его парням и посмотри, что из этого выйдет.
– А я уже говорила, – просто сказала она. – Уже давно, но только один человек поверил мне.
Он нахмурился.
– И кто же это был?
– Оливер Ван Хорн.
–Мне еще в Афинах говорили, что он остался здесь после войны. Я надеялся повидать его. Он все еще живет на вилле за городом?
– Я веду его хозяйство.
Его брови от неожиданности поползли кверху.
– Ты никогда не была замужем?
Она покачала головой.
– Никогда.
– Ему теперь около шестидесяти, – медленно проговорил он.
Правый уголок ее губ слегка дрогнул, и глаза заблестели:
– Мы не живем вместе, если это беспокоит вас.
– Это не мое дело, – ответил он, но улыбнулся в первый раз, и она ответила тем же. – А как местные люди относятся к нему? Для них он прежде всего англичанин.
– Но только не для жителей нашего острова. Он страдал вместе со всеми, его тоже арестовали.
Ломакс нахмурился от вдруг пришедшей к нему мысли:
– А ты, Катина? Что случилось с тобой?
Она пожала плечами: