— Прийдеться подниматься здесь, — сказал Золотов, кивая на более или менее пологий склон.
— А Пашка как?…
— Поможем, — прервал его финансист.
Степаныч пожал плечами, а потом сообщил еще одно неприятное известие.
— Семена видел.
— Где?
— Да недалеко отсюда, вон на той сопке. Он мне даже рукой помахал, сука!
— А что ж ты не стрелял?
— Да ты что?! Там метров триста было. Я бы и ружья поднять не успел, от него бы уже и след простыл. Гонит он нас как загонщик волков. Хоть бы пристрелил, что ли.
— Все таки странно, — согласился Золотов. — Он сто раз мог нас перестрелять, а все что-то медлит?
— Ничего странного, просто хочет чтобы мы перед смертью дольше помучились, вот и все.
Этот склон они преодолели довольно быстро. Но картина, представшая перед ними с вершины скалистой гряды, повергла их в шок. Буквально вплотную к ней стояла вторая скала, почти зеркальная копия первой. Степаныч присвистнул и спросил: — А вдруг там за ней еще таких штук десять? Мы их так до Рождества будем штурмовать.
Золотов в это время смотрел назад. Ему показалось, что за деревьями в полукилометре от них мелькнул и исчез силуэт человека, и это очень неприятно поразило его.
— Ладно, пошли. Если будем стоять, то не только что до Рождества, а до святого причастия не успеем.
Спуск для больной ноги Павла оказался еще более болезненным чем подъем. Но посидев с полчаса у подножья, тот первый упрямо начал карабкаться вверх. Сначала все шло хорошо, но у самой вершины им попалась небольшая отвесная стена, высотой всего то чуть больше двух метров. Они в очередной раз передохнули, потом начали штурмовать и ее. Стоя на одной ноге Паша подсадил сначала Золотова, потом полковника. Но вот выбраться сам он уже не смог. Лишь теперь его попутчики поняли насколько выдохся их молчаливый спутник. Попытка затянут Павла на площадку за руки не удалась.
— Давай я его подсажу снизу, а ты его тяни отсюда, — предложил тяжело отдувающийся полковник.
— Ладно, попробуй, — согласился финансист, уставший не меньше обоих своих спутников.
Этот метод подъема оказался более успешен. Полковник в роли подъемника, а Золотов в роли башенного крана все же справились с неподъемной тушей шофера.
— Давай руку, — предложил Золотов полковнику, но тот только отмахнулся.
— Сам залезу, не инвалид еще.
— Ну как хочешь, — пожал плечами его хозяин, и поддерживая Пашу начал спускаться вниз. Степаныч остался на небольшой площадке один, на самом деле он уже смертельно устал, но привычка «держать марку» во всем и всегда и сработала против него.
Но за отдыхом его наблюдал не только старый ворон на вершине покореженной пихты, но и Семен Астахов. Все это время он шел позади столичной троицы, и теперь с вершины скалистой гряды разглядывал за странным способом передвижения своих гостей. По прямой от Астахова до Степаныча было метров двести, не больше. В первый раз за все это время артиллерист остался без оружия, и Астахов отметил это особо. Некоторое время он думал, но искушение было слишком велико. Когда полковник встал и повернулся к скале чтобы преодолеть это последнее препятствие, Астахов тщательно прицелился в его голову, затем поднял прицел чуть выше и выстрелил.