Губы Фалько вытянулись в одну печальную линию.
— Без хорошеньких леди, но зато со знаменитым вором‑взломщиком по кличке «Кот».
Фалько рассказал ей, что произошло, и как все его попытки поймать вора ни к чему не привели. От услышанного рот леди Клифтон время от времени принимал форму буквы «о». Он доверял ей все свои тайные мысли, а когда упомянул имя Хезер, его мягкий голос сразу же привлек к себе внимание леди Клифтон.
— Хезер Максвелл, дочь сэра Уолтера, тоже оказалась впутанной в это дело?
Когда Фалько вынужден был печально кивнуть, она продолжила:
— Я помню ее ребенком. Никогда не встречала более милой девочки, поэтому ни капли не сомневаюсь в том, что подозревать ее в такого рода преступлении, как кража, — сущая бессмыслица, несмотря даже на то, какого рода прошлые скандалы могут связываться с ее именем.
Фалько был очень удивлен.
— Какие скандалы вы имеете в виду, она не упоминала ни о чем подобном.
— Хм, может быть и так, что лично ей об этом ничего не известно. Это случилось намного раньше ее рождения.
Фалько уловил, как внутри у него напряглась каждая мышца, кровь с силой стучала в висках. Он почувствовал, что находится на пороге важного открытия.
— Конечно, скандал сохранялся в тайне. Я узнала о нем только благодаря Гарольду — моему последнему мужу, который тоже оказался вовлечен в это дело. Он и мистер Максвелл были друзьями. Гарольд также сохранял дружеские отношения и с Уэсткоттом. Они были школьными друзьями во время учебы в Оксфорде. Состоялась ссора между Максвеллом и Уэсткоттом, но, поскольку Гарольд и Максвелл были особенно близки между собой, я думаю, что сэр Уолтер доверял моему мужу.
Фалько наклонился вперед, он был в крайнем возбуждении.
— Пожалуйста, продолжайте и постарайтесь вспомнить мельчайшие детали.
— Если быть точной, Лайонел Уэсткотт не принадлежал к нашему обществу, но его отец был банкир и чрезвычайно богат. Я не знаю точно, сохранилось ли что‑нибудь от его наследства: Лайонел и его отец оба страдали одним пороком — страстью к азартным играм. — Она задумчиво посмотрела вдаль. — Между тремя: Уэсткоттом, Максвеллом и женой Уэсткотта — прелестной Люси — образовался любовный треугольник. Люси, без сомнения, была в те времена настоящей красавицей. В итоге, когда Лайонел месяцев шесть пробыл на континенте по делам, его полностью заменял Максвелл. Он, вероятно, стал и отцом той девочки, которая родилась позже. Ее назвали Аполиной.
— Аполина! — Фалько, услышав это имя, сразу же метнулся к двери.