— Я уверена, что ей очень хотелось бы, чтобы мы потерялись, — пробормотала Элинор. — Навсегда.
— У меня нет ни малейшего желания смотреть на издевательства, которым эта женщина подвергла природу, Лидия, — сказала Эмили, запыхавшаяся от быстрой ходьбы. — Я там вижу скамеечку и, с вашего позволения, немного посижу.
— Ну конечно, Эмили.
Скопление людей пугало Эмили. Лидия подозревала, что это было связано с пребыванием в сумасшедшем доме. Но обдумать этот вопрос ей не удалось, потому что толпы, переполнявшие дом, выплеснулись на террасу следом за ними. Пора было блистать.
Подобно актрисе, выходящей на сцену, Лидия быстро вошла в роль, которая стала ее второй натурой. Она приветствовала тех, кого знала, протягивая им руку и улыбаясь, и ее приветствовали так же. В течение следующего получаса она болтала и кокетничала, рассказывала забавные истории и с явным удовольствием слушала истории, которые рассказывали другие. Она даже умудрилась заставить улыбнуться Дженни Пиклер, которая в присутствии джентльменов совершенно утрачивала дар речи. Лидия подумала, что Дженни надо бы чаще улыбаться. Она была хороша собой — с черными как чернила волосами, прямыми черными бровями и удивительно чистой кожей. Но выражение ее лица было таким мрачным и неприветливым, что назвать ее красивой было трудно.
Посочувствовав, Лидия заговорила с ней и узнала, что причина ее похоронного настроения кроется в том, что Дженни, давно решившая стать «синим чулком», достаточно хорошо образованная, в высшем свете чувствовала себя чужой. Мужская часть светского общества решительно ее не одобряла.
Неудивительно, что родители Дженни запретили ей общаться с подобными «синими чулками». Они хотели, чтобы их дочь успешно вышла замуж.
— Зачем ты вообще посвятила их в свои намерения? — спросила Лидия. — Стоит только рассказать об этом, как твои планы сразу же постараются нарушить.
— Что вы имеете в виду, леди Лидия?
— Не посвящай никого в свои замыслы. Я, например, никогда этого не делаю. Просто поступай как считаешь нужным, а там видно будет.
Дженни Пиклер нахмурила лоб, переваривая эту революционную идею.
— Притом, заметь, тебе нет необходимости посылать в «Таймс» объявление о том, что ты намерена делать. Некоторая осторожность никогда не помешает. Но если ты будешь посещать библиотеки в сопровождении служанки или присутствовать на лекциях вместе с каким-нибудь симпатизирующим тебе родственником, к тому времени, как кто-нибудь заметит, что твоя головка наполнилась знаниями, будет уже слишком поздно. Просто веди себя как считаешь нужным. Никто не сможет запретить тебе стать такой, какой ты хочешь.