Пересилив свой страх и обменявшись взглядами, оба решили остаться до конца. Но скоро наступит ночь, а ночью в диком лесу человеку одному быть опасно. Тем более, что где-то рядом бродит пума-отец. Охотники решили повыше забраться на дерево и привязать себя к нему, чтобы во сне не свалиться на землю. Хоть пума и умеет лазить по деревьям, но он нападает, только прыгая с них на свою жертву расположенную внизу, а так, можно отбиться от него и копьями.
Находящиеся на поляне пришельцы, развели два костра и уселись возле них. От костров начало вкусно пахнуть едой, веселые огоньки освещали лица «чужих» и отражались блесками на каких-то палках, которые те не выпускали из рук.
На лицах у многих незнакомцев Вайра увидел волосы. Что-то знакомое промелькнуло у него в голове. «Как у верховного жреца Иллайюка!» — подумал он. Затем, чуть не воскликнул и не выдал себя: «Это же бороды! Как у виракочей!». Сразу же вспомнилось детство, рассказы отца и жреца Иллайюка о происхождении народа уаминка. От нахлынувшего возбуждения хотелось кричать и прыгать как маленькому Сайри. Он увидел богов-виракочей!
В чувство молодого охотника привело прикосновение руки Юску. Друг склонился к самому уху и еле слышно прошептал:
— Вайра! Это виракочи?! Они вернулись?!
— Михаил Николаевич, а почему вы так к нам относитесь?
— Как «так» и к кому «нам»?
— К нам, к советским. Как будто до сих пор, мы с вами враги. — уточнил Попов, обращаясь к Новицкому. — Гражданская война ведь давно закончилась…
— Это для вас, подпоручик, гражданская война давно закончилась, — сделав упор на «подпоручик» и «давно», ответил Новицкий. — Я же, еще вчера со своими терцами, красным, прошу прощения, советским, головы рубал. Такое сразу не забудешь…
— Я не подпоручик, а лейтенант. И мы не в царской армии… Прошу это учесть, в дальнейшем. — обиделся Попов.
— Простите великодушно, товарищ лейтенант! — с издевкой произнес Новицкий, особо выделяя слово «товарищ». — Не думал я, что в русской армии, после гражданской войны, советские обзовут офицеров на немецкий манер. Не зря ваш авантюрист Ульянов-Ленин германцам и жидам продался…
Тропа, по которой ехали два всадника спокойно позволяла им находиться стремя в стремя. Она была широка и выложена небольшими каменными плитами, но со временем, некоторые плиты разошлись в стороны и освободившаяся земля густо заросла травой. Впереди ехала разведка состоящая из двух казаков и одного красноармейца, все остальные, попарно, двигались вслед за своими командирами.
— Да я вас сейчас! Да за такие слова! — Попов машинально потянулся к автомату, но затем остановился. — Повезло вам, ротмистр. Будь мы в моем времени, с вами бы по-другому поговорили!