Вот и трактир Карахера. Здесь все было по-прежнему. Трактир - непременная принадлежность любого режима - легко выдержал шторм; как и прежде, под навесом стояли запыленные пролетки и дрожки, и, проезжая мимо, Пресли услышал громкий голос Карахера, как всегда, проповедовавшего войну на уничтожение.
Боннвиль Пресли объехал стороной. У него не было никаких воспоминаний, связанных с этим городом. Свернув с шоссе, он пересек северо-западную окраину Лос-Муэртос и железнодорожное полотно и поехал по Верхней дороге; скоро он добрался до Эстакады, а потом и до усадьбы Энникстера, где царили тишина, безлюдье, мерзость запустения.
Все вокруг пребывало в оцепенении. Ни звука, ни шороха. Заржавевший ветряк на скелетоподобной башне артезианского колодца недвижим; огромный амбар пуст; окна в усадебном доме, кухне и сыроварне заколочены досками. Возле сломанных ворот на дереве прибита доска, крашенная белой краской; на ней трафаретными буквами было выведено:
ВНИМАНИЕ!
Проход закрыт. Лица, оказавшиеся в пределах этого владения, ответят по всей строгости закона.
Управление ТиЮЗжд.
До холмов, где брал начало Бродерсонов ручей, Пресли добрался, как и рассчитывал, уже под вечер. Лошадь с трудом одолела подъем на самый высокий холм и, достигнув вершины, он обернулся и долго смотрел в последний раз на раскинувшуюся внизу долину Сан-Хоакин. В воображении его, уходя далеко ля горизонт, одна за другой возникали все фермы этой долины. Перед мысленным взором расстилались безбрежные дали, опаленные зноем, трепетные, светящиеся под огненным солнечным оком. Сейчас, после уборки урожая, разродившаяся от бремени земля-матушка, получив после всех усилий и мук передышку, спала крепким, мирным сном - милостивая, бессмертная, могучая, всем народам кормилица.
И, глядя на все это, Пресли вдруг отчетливо понял истинный смысл и важность воспроизводства плодов земных. На какое-то мгновение он приблизился к пониманию смысла жизни. Люди ничтожны, они - крошечные существа, поденки, которые живут один лишь день и не оставляют по себе никакой памяти. Ванами сказал однажды, что смерти нет, но Пресли на миг почувствовал, что продвинулся в своем понимании еще дальше, словно вдруг приобщился к великой тайне бытия: люди - ничто, смерть - ничто, жизнь - ничто; существует лишь СИЛА - та СИЛА, которая дает жизнь людям и вытесняет их из нее, чтобы освободить место для следующих поколений. СИЛА, которая заставляет пшеницу расти и спеть, чтобы, собрав зерно и ссыпав его в закрома, люди могли освободить место для следующего урожая.