Мэри опустила голову. Эти слова стали для нее очень неприятной неожиданностью.
– Я служила хозяйке больше трех лет, – произнесла она.
– И теперь, когда она так странно пропала, вы хотите покинуть дом, который может быть затронут скандалом?
– Нет! – ахнула Мэри. – Господи, конечно нет. Хозяйка спасла мне жизнь, и я готова отстаивать ее доброе имя даже ценой своего.
– Тогда в чем дело? – Рик заметно смягчился и взглянул на Мэри со своим обычным любопытством. – Какое неотложное дело вдруг заставило вас сорваться с насиженного места?
– Мне бы не хотелось об этом говорить, – упрямо повторила Мэри.
– Но, возможно, вам понадобиться помощь.
Мэри покачала головой:
– Разве что… экипаж. Который я потом отправлю назад.
Несколько мгновений Рик испытующе смотрел на Мэри.
– Хорошо, – сказал он, наконец, – расчет будет через час, а экипаж – по первому требованию. Это все?
– Да. Благодарю вас, – Мэри присела в реверансе и, пятясь, исчезла в дверях.
Рик пожал плечами и вернулся к разложенным на столе картам. План, который складывался у него в голове, был, пожалуй, излишне сложен… но другого-то все равно не было.
Вечером экипаж, увозивший Мэри, покинул дом Бикфордов. Девушка так и не сказала никому, кроме кучера, куда она направляется, да и с того взяла слово молчать. Дональд-корт. Так звучал этот таинственный адрес. Родовое гнездо милорда, графа Эльсвика. Джорджа. О том, примет ли ее граф, захочет ли выслушать сбивчивые признания, ответит ли на ее давнее чувство, Мэри старалась не думать. Она и так думала слишком долго и ничего путного ей в голову не пришло. Значит, пришла пора действовать. А там – посмотрим.
* * *
Подпиленная цепь, упав, звякнула о доски – не удержал. Звук был не громким, все же цепь сначала скользнула по ногам, но сейчас он показался зловеще-звонким. Раб прислушался – в чреве галеры было по-прежнему тихо, если не считать десятка храпящих морд.
– Давай… – прошептал итальянец, – следующий…
Если бы они пилили только в эту ночь, то вряд ли успели все. Но хитрость умножила труд, и, хвала Богу, они догадались заняться этим раньше.
Миг, шорох – и они затихли. Толстый Хаиб, поигрывая плетью, важно прошествовал по палубе. Они проводили его злобными взглядами. Хаиб поднялся по трапу на верхнюю палубу.
– Тихо, – Николо приложил палец к губам, – давай теперь этих…
Спешили как могли, соблюдая осторожность. Оковы, такие ненавистные за эти долгие месяцы, а у кого и года, теперь заботливо придерживали рукой. Чтоб не упали, не выдали звуком. И главное: теперь это не просто цепи. Теперь это их оружие, их пропуск домой… или куда они там все стремились? Кто куда. К своим родным местам или иллюзиям…