— Да, — наконец, ответил он, снова отворачиваясь к окну, — У меня на руках все результаты анализов.
— Так пересдай их, — пожал плечами Андрей, удивляясь тому, что ему пришлось открыть для друга Америку.
В гостиной снова воцарилось молчание, нарушить которое решилась Туся. Она откашлялась и проговорила высоким напряжённым голосом, взывая к разуму Кирилла.
— Насте нельзя иметь детей, — произнесла она четыре слова, от которых по спине Кирилла прошёл озноб. — Она еле выносила Вовку и врачи запретили ей заводить ещё малышей, а теперь…Теперь она с какой-то маниакальной настойчивостью хочет выносить этого ребёнка. Твоего ребёнка.
Кирилл слушал всё это, силясь поверить. Сомнения в том, что он бесплоден, закрались в его голову только сейчас, и он удивлялся сам себе, и своей способности так быстро поверить той женщине, которая в итоге так подло его обманула. А Настя…Настя рисковала своей жизнью или как минимум здоровьем, чтобы выносить и родить его ребёнка, если всё же допустить нереальную мысль, что это действительно его ребёнок. Причём рисковала, абсолютно не надеясь на то, что он примет её с ним, будучи уверенным, что это ребёнок не от него. Да и зачем он ей был нужен? Она была абсолютно независима, самодостаточна, целостна. Она прекрасно обходилась и без него до момента их встречи, так что, по сути, она ничего сверхъестественного не приобретала из материальных ценностей. И всё же…
— Почему ей нельзя иметь детей? — спросил он севшим голосом, чувствуя, как весь мир внутри него переворачивается с ног на голову.
Туся поморщилась и бросила быстрый взгляд на мужа, который, очевидно, знал эту самую причину и тот кивнул, как бы давая своё согласие на то, чтобы она поведала историю Насти.
Туся откашлялась, мысленно попросив прощения у подруги и говоря себе, что это всё только во имя её же блага, начала говорить.
— Это случилось, когда она ждала Вову. Его отец, Егор, он не хотел ребёнка, — Наташа скользнула быстрым взглядом по лицу Кирилла, и тот сжал челюсти, — В общем, я не знаю, что там у них происходило, может, он бил её, может, ещё что-то, она не рассказывала…
Туся сделала глубокий вдох, с некоторым удовлетворением наблюдая, как Кирилл дёрнулся при слове «бил» и продолжила.
— В общем, почти всю беременность Настя провела в больнице на сохранении, и врачи не давали никаких гарантий на то, что Вова вообще когда-нибудь появится на свет, причину я не знаю, да и Настя не особо стремилась поделиться. Знаю только, что Вовка достался ей чуть ли не ценой собственной жизни, а ещё знаю, что врачи запретили ей иметь детей под страхом смерти. И сейчас эта её глупая уверенность, что она должна родить этого младенца, который по сути нужен только ей, ничем хорошим не окончится.