Что бы он делал, будь он на месте Хеллер? Джеку даже думать не хотелось об этом. При мысли о ней его почему-то немедленно охватывало чувство вины. Вот и сейчас — хоть вскакивай и беги ей на помощь. Но тут возникало очень серьезное препятствие. У него не было ни малейшего желания пускать глубокие корни в этом доме. Если бы не тот поцелуй, он мог бы время от времени появляться в нем на правах случайного посетителя и оказывать ей посильную помощь, но сделанного не воротишь. Он понимал, что, если теперь навестит Хеллер, это никак не может сойти за желание наставить на путь истинный своего ученика, а будет уже поступком из области интимных, очень интимных отношений между ним и Хеллер Мор.
И к тому же Хеллер Мор отнюдь не из разряда тех женщин, с которыми он мечтал бы соединить свою жизнь.
О ней можно думать как угодно, одно бесспорно: она и ее семейство несут с собой беспокойство, огромное беспокойство и хлопоты. Только безумец может связаться с женщиной, обремененной таким жизненным опытом, как Хеллер Мор. Любой мужчина, который займет место Кэрмоди Мора, будет вынужден расплачиваться за ужасное отношение этого проходимца к своей жене. Хочет она того или нет, но каждое неосторожное слово, сорвавшееся с языка, каждый взгляд в сторону, каждое опоздание неизбежно будет вызывать у нее подозрение. Неужели женщина, над которой так измывались, сможет когда-нибудь снова поверить мужчине?
Ну и вдобавок сам Кэрмоди. Трудно надеяться на то, что субъект вроде него будет вести себя прилично, а следовательно, мужчина, соединивший свою жизнь с Хеллер Мор, должен быть готов к присутствию этого раздражителя. В конце концов, он отец ее детей, всех троих, и как таковой имеет право общаться с ними, пусть даже не очень часто. Не слишком заманчивая перспектива для мужчины, как бы он ни желал помочь Хеллер. Она, разумеется, очень даже нуждается в этой помощи, но, чтобы взвалить на себя такое бремя, надо быть преданным ей всей душой.
Нет, нет, хоть он и восхищается мужеством Хеллер, ее самоотверженностью, ее женским обаянием, чары которого так сильно на него действуют, вступать с ней в серьезные отношения было бы чрезвычайно глупо. Он сделал то, что посчитал своим долгом по отношению к Коди. Теперь самое время отступить назад. Как неразумно было его поведение в тот день! Мало того, что он отвез Хеллер на работу, так он еще проведал детей и отпустил няню! А этот поцелуй!
При воспоминании о нем он издал громкий стон. Знать бы, что, едва он коснется ее губ, им овладеет такое волнение! Он даже теперь не может с уверенностью сказать, что произошло бы дальше, не помешай им этот маленький дьяволенок. Подумать только, его спас от самого себя вопль малыша! Нет, ноги его там не должно быть. И не будет, недаром же он всегда считал себя человеком разумным, хладнокровным, с гипертрофированным чувством долга. И гордился этим. Но все повернулось иначе.