Тони заколебалась.
— Это длинная история, Пэм, и не особенно приятная. Я расскажу тебе как-нибудь потом.
— Неприятная? — задала следующий вопрос Пэм, несмотря на финальные нотки в голосе сестры.
— Да, Пэм, на самом деле, совсем неприятная встреча.
Тони убыстрила шаг, направляясь к припаркованной на площади машине.
— Я должна подумать об этом, — добавила она, когда они забрались в машину. — Я, правда, не знаю, буду ли рассказывать кому-либо в подробностях.
— Но ты должна! Ты так загадочно это сказала. Ты расскажешь мне?
Слабая улыбка тронула губы Тони.
— Я расскажу тебе, Пэм, но когда буду готова.
— Эта Оливия, она в это замешана?
— Не совсем. Она появилась позже.
— Ты ревнуешь к ней, Тони! Пэм замолчала, дожидаясь, пока Тони за рулем преодолеет опасный поворот. — Я уверяю тебя, что все твое беспокойство из-за ревности, — продолжила она. — Я думаю, что ты счастлива, — добавила она беззаботно. — Дарес удивителен. О, Тони, я уверена, что у тебя нет повода для волнений!
Уверенность эту можно было понять, потому что даже за то короткое время ее знакомства с Даресом ее восхищение им сильно возросло.
Когда она, сидя на пляже, наблюдала за ним, он почувствовал ее тревогу и, повернувшись к ней, дружелюбно улыбаясь, спросил:
— Что-нибудь случилось, Пэм? Ты, похоже, чем-то обеспокоена?
— Нет… нет, — она выдавила из себя улыбку. — Полагаю, что мне скоро надо будет думать об отъезде с детьми, — сказала она, меняя тему. — Это был волшебный отпуск, и я действительно очень благодарна тебе.
Правда, не знаю, когда смогу отдать тебе все, что задолжала.
— Отдать мне? — у него приподнялись брови. — Ты мне ничего не должна, Пэм. Мы очень рады, что ты с нами. А что касается поездки домой, то пока нет ни малейшей нужды об этом беспокоиться. Дети совершенно освоились, и я не вижу, зачем тебе их дергать, когда в этом нет необходимости.
— Но это необходимо. Я не хочу быть нахлебником, Дарес.
Он сильно нахмурился.
— Это слово мне не нравится. Мы семья; когда мои сестры хотят этого, они приезжают, и все, и ты должна чувствовать то же самое. Ты должна считать этот дом своим, Пэм, и оставаться здесь столько, сколько захочется. Пэм мельком взглянула на Тони; не сложно было прочитать ее мысли. Как Дарес мог так действовать: тайно, нечестно? Это невозможно.
— Дарес прав, Пэм. Оставайся пока здесь. Да и для чего тебе возвращаться в Англию? Работы у тебя нет… по крайней мере ты сказала, что твой шеф написал тебе о невозможности сохранить для тебя место. Или он передумал?
Пэм покачала головой.
— Нет. У меня все письма, которые приходили сюда, и от него не было ничего, с того последнего, в котором он написал, что место занято.