— Может быть… после того, как я забуду Костаса.
— Она задумчиво кивнула: — Да, я думаю, что смогла бы полюбить Стефана, — она выдавила из себя улыбку. — Я бы постаралась… мой брат говорит, что он хороший человек.
На этом все в конце концов могло бы счастливо закончиться. Тони очень на это надеялась. Но что же будет с ней самой — мрачно размышляла она. Ее желание гармонии с мужем могло появиться только из-за любви. С этим открытием пришел и страх. Полюбит ли ее когда-нибудь Дарес? Она мысленно представила себе такую возможность, но увидела только то, что ее ждет унылое и одинокое, неутоленное желание любви мужа.
Вскоре со своей обычной деятельностью Дарес стал осуществлять все необходимые приготовления к передаче дома. У Пэм уже были ключи, и они с Тони часто поднимались на склон холма по узкой дорожке, ведущей к дому, и проводили в доме долгие часы, обсуждая цвет обоев или вымеряя размеры ковров и занавесей. Совершенно окрепшая после болезни, Пэм вскоре собиралась в Англию, чтобы упаковать и отправить на остров свою мебель. Дети были образцом вежливости и прекрасного поведения, и ничто не выдавало их настроения, на что Тони обидчиво заявила, что они могли бы выразить хоть какую-то радость. Джордж Тарсоули, симпатичный фотограф и друг Дареса, вернулся в Линд, и место Пэм было обеспечено; размер жалованья заставил ее широко раскрыть глаза от удивления и радости.
— Удача наконец-то повернулась ко мне лицом. Я до сих пор не верю, что это все происходит со мной!
Был дивный вечер. Дарес пошел с девушками в новый дом главным образом посмотреть на большой сад. Сад скрывал дом от посторонних глаз, но весь зарос сорняками, потому что в доме никто не жил уже больше года. Все уселись в патио — единственном месте в доме, где была хоть какая-то мебель — набор из плетеных стульев и подходящего к ним столика. Это был подарок к новоселью от Джулии, которая, увидев набор в Родосе, решила, что это как раз то, что нужно Пэм для патио. Дарес подарил ей ковры, Маргарита с мужем что-то еще, а Тони подарила Пэм инкрустированный антикварный комод с зеркалом, которым Пэм, когда была в Родосе с Тони и Даресом, так восхищалась. Она должна его иметь, позже сказал Дарес. Он помог Тони выкупить его. И хотя Пэм сильно протестовала против всех этих подарков, ей сказали, чтобы она не спорила.
Это обычай, говорил ей свояк, поэтому вся семья что-то дарит тому, кто переезжает в новый дом.
— Я не знаю, действительно ли это все происходит со мной, — продолжала Пэм, глядя вниз на море. Белые домики на склоне холма сверкали в лучах быстро заходящего солнца; на мысе вырисовывалась церковь, прозрачные воды бухты святого Павла омывали пляж, а далеко в море плыла одинокая рыбацкая лодка.