Шейх отлично понимал, каким будет это решение.
— Ничего особенного, — твердо повторил он.
Сиенна изо всех сил старалась скрыть разочарование. Замкнулся… Ничего не поделаешь, его право. Она посчитала своим долгом спросить, а он — отказаться отвечать. Не стоит допытываться.
И снова девушка уступила желанию любимого.
— Когда ты в последний раз отдыхал?
— Отдыхал? — переспросил Хашим, удивленный и самим вопросом, и сменой темы.
Сиенна рассмеялась, довольная, что сбила его с толку.
— Да, отдыхал. Так поступает большинство людей, если они устали и хотят расслабиться.
Хашим зажмурился.
— Не помню.
— Никаких ведерок и совочков на пляже в Испании? — поддразнила она.
— Ведерок и совочков? — он нахмурился.
— Хашим, ты что, ни разу не строил замков из песка?
Мужчина рассмеялся.
— Песка в Кудаме более чем достаточно, спастись бы от него. Тут уже не до песчаных замков.
— Трудно представить, — Сиенна прижалась к нему. — А как ты проводил время, когда был маленьким?
Он нахмурился.
— Зачем тебе знать?
На самом деле рассказывать об этом не хотелось. Но женщина не может жить одним лишь сексом, вне зависимости от статуса.
— Интересно, — настаивала она.
И Хашим невольно улыбнулся, погрузившись в воспоминания. Детство казалось сейчас невероятно далеким — однако память о нем осталась ясной.
— Обучал ловчих соколов.
— Здорово!
Хашим лениво обвел пальцем вокруг ее соска, который немедленно затвердел и набух, и почувствовал, как возвращается желание.
— Таким образом, нас учили быть мужчинами.
— И ни одной женщины?
— Ни одной.
— А твоя мать? Она не хотела присоединиться?
Хашим вспомнил свою первую поездку на охоту.
Пятилетний, он горько плакал, отрываясь от матери. Как безжалостно его дразнили! А отец заявил: боль и страдания неизбежны, когда мальчик становится мужчиной.
Трудно представить, что сказал бы западный психолог в подобном случае!
— Женщины не должны принимать участие в мужских забавах, — задумчиво произнес Хашим, — их место во дворце.
— И никто не возражал?
Он поколебался.
— Мама возражала, и это послужило причиной большого скандала между ней и отцом. Она решилась противоречить, так как считала, что в положение женщин Кудамы необходимо внести изменения, которых в то время добивались феминистки всего мира. Разумеется, в их планы не входило сжечь свои лифчики, — поспешно добавил Хашим.
Сиенна рассмеялась.
— Нет, конечно.
— Но благодаря усилиям моей матери жительницы Кудамы в итоге получили кое-какие свободы.
— Например?
Хашим пожал плечами.
— О, им было позволено гулять по улицам в сопровождении мужчины… хотя многие, до сих пор, не пользуются подобной привилегией. — Он заметил изумленное выражение ее лица. — Для тебя это, наверное, ничего не значит. Женщина, которая с рождения пользуется личными свободами, не способна понять, что в моей стране такой поворот событий стал своего рода революцией.