Осмысления не произошло, потому что наступил 1991 год. И западным фантастам, чтобы писать о России, необходимо было учитывать совершенно новые обстоятельства — превращение СССР в РФ, могучей и пугающей сверхдержавы — в бедное государство, всеми силами борющееся за простое выживание.
* * *
В начале 1990-х годов приговор России был вынесен не в самой художественной из книг англо-американской фантастики. Зато подкупающей предельной откровенностью автора. Речь идет о «Войне 2020 года» Ральфа Питерса. Образы русских и здесь оказались окарикатурены, правда, в иной интонации, нежели это было принято в эпоху «холодной войны». Мы представлены уже не лубочными злодеями, а страдальцами, задавленными со всех сторон азиатскими ордами. В послесловии же к роману Питере вообще поставил огромный жирный крест на всем будущем России: «Русский народ обречен. Но мы должны сделать все возможное, чтобы он этого не осознал».
Однако Россия отказывалась умирать, создавая проблемы авторам, пишущим сиквелы книг, созданных еще в 1960—1980-е годы. В современной НФ, посвященной описанию вероятного будущего, времени звездных одиссей и космических войн, о нашей стране фантасты вспоминают изредка. Они явно не знают, как встроить портрет новой России в то будущее, где раньше пребывал Советский Союз. Орсону Скотту Карду в «Тени Эндера» пришлось использовать идею о русских имперских амбициях. Заметно, что автор делает это не слишком правдоподобно и даже немного стыдясь почти журналистской банальщины. Но решить проблему ему и в самом деле было непросто, ведь «Тень Эндера» — продолжение романа двадцатипятилетней давности «Игра Эндера», где «русские, эти ребята, что правят всей Евразией» — всего лишь псевдоним для «советских». И теперь, когда автор вновь вернулся к созданному им миру Эндрю Виггина и его соучеников из Тактической школы, ему пришлось выдумать обиженную на весь свет имперскую Россию и новый «Варшавский пакт». Не будь зависимости от прежнего текста, О.С.Кард, скорее всего, вывел бы в качестве врагов цивилизованного мира каких-нибудь «объединенных мусульман».
В массе же своей современным западным авторам не интересно будущее России, в чем их, конечно же, упрекать глупо: думать о судьбах чужих держав писатель не обязан. Фактически сейчас западная НФ вернулась к ситуации 1920—1930-х годов, когда нечто, происходящее в «дикой стране Хаоса», потерпевшей историческое поражение, мало кого занимает. Во всяком случае, никакой роли в сценариях возможного будущего ей не предоставляют. В лучшем случае ограничиваются замечаниями, вроде брошенного Д.Холдеманом в «Вечном мире» об отлично изготовленном российском пистолете, «любимом оружии наемных убийц во всем мире».