Земляне остались ночевать в замке сеньора Вантедура. Теофилус вернулся на остров. Бонифаций Соломейский и Тук-о-Тут исчезли вслед за своим хозяином.
Ночью Лео Сесслер поднялся с кровати, под шум далекого водопада прошел по коридорам, освещаемым смоляными факелами, и поднялся по лестнице к двери, перед которой спал Тук-о-Тут.
— Я хочу видеть твоего хозяина, — сказал Сесслер, толкнув великана ногой.
Негр вскочил и оскалил зубы, положив руку на рукоять ятагана.
— Я хочу видеть сеньора Вантедура.
Негр отрицательно покачал головой.
— Тардон! — вскричал Лео Сесслер. — Капитан Тардон! Выходите! Я хочу поговорить с вами!
Негр вытащил ятаган из ножен, но тут за его спиной дверь комнаты отворилась.
— Нет, Тук-о-Тут, — сказал сеньор Вантедур. — Доктор Сесслер может приходить ко мне в любое время.
Негр улыбнулся.
— Проходите, доктор.
— Я должен извиниться перед вами за столь несвоевременный визит.
— Ну что вы! Я распоряжусь, чтобы нам принесли кофе.
Лео Сесслер рассмеялся:
— Мне нравятся эти ваши парадоксы: средневековый замок, где нет электрического освещения, но зато можно пить кофе.
— А почему бы и нет? Электрический свет меня раздражает, а кофе я люблю. — Сеньор Вантедур подошел к двери, сказал что-то Тук-о-Туту и, вернувшись, сел напротив Сесслера. — У меня еще есть водопровод, как вы сами увидите, но нет телефона.
— А у других? У них есть телефоны?
— Да, телефон есть у Теофилуса, чтобы связываться с Левалем, когда тот в состоянии общаться с кем-либо. Что касается Кестеррена, то он почти всегда некоммуникабелен, а Мориц — всегда.
Они сидели в центре огромного помещения. Кровать на платформе из отполированного дерева занимала почти всю северную стену. Западной стены не существовало: три арки, поддерживаемые колоннами, вели на галерею с балконами над двориком, откуда открывался вид на леса и поля. В спальне Вантедура все было непропорционально: слишком высокие потолки, огромные шкуры животных на полу и гигантские ковры на стенах. Звуки извне перекрывались шумом водопада, которого Сесслер еще не видел, но который, судя по реву низвергавшейся лавины, тоже был невероятных размеров.
— Что нам делать, Вантедур?
— За сегодняшний день мне уже второй раз задают этот вопрос. И признаюсь вам, что не понимаю, почему решать его должен именно я. Теофилус спрашивал у меня то же самое, когда мы у шали о вашем прибытии — кстати говоря, намного более совершенными и современными средствами, чем все ваши приборы. Однако он выяснял, что мы будем делать с вами. А вы, как мне кажется, ставите этот вопрос несколько иначе — что