— Она говорила, что работает на Агентство. В какой-то комиссии по дешифровке данных с бортового компьютера флагмана экспедиционного корпуса Имедана.
— Не имеющее отношения к делу обстоятельство, — отмахнулся Кузнецов и нахмурился. — Где девушка?
— А транспортник-то хоть есть сбитый? В центре города который упал?
— Тоже она сказала?
— А кто ещё?
— Транспортник есть, — подтвердил слова девушки опер. — Где Лазарева?
— Тут какая проблема, — не удержался я от ехидного смешка. — Похитили её.
— Кто? — опешил федерал.
— Звери.
— Кто?!
— Переселенцы, — подсказал Стас. — В Металлургическом районе негры и арабы обосновались.
— Вы меня разочаровываете, — задумчиво глянул на лежавшую на верстаке дрель Кузнецов. — Ничего умнее выдумать не могли?
— Спокойствие, только спокойствие, — поудобней устраиваясь на полу, усмехнулся я. — Всё так и было.
— Рассказывай с самого начала, — потребовал опер.
— Между нами?
— Рассказывай!
— И незачем так кричать, — вздохнул я, но дальше испытывать терпение федерала не решился. — О чём конкретно рассказывать?
— Начни с нападения на спецпредставителей Совета.
— Это не я.
— Разве?
— Век воли не видать! Меня просто проводить людей подрядили. Откуда мне знать было, что они решили на туристов сверху поохотиться?!
— Туристов? Каких ещё туристов?!
— Это федералы и прочие искатели приключений на свою пятую точку. Местный сленг.
— А туристы сверху — это инопланетяне?
— Именно.
— Кто предложил?
— Не имеет значения, — не стал я никого сдавать.
— Кто предложил? — повторил вопрос Кузнецов.
— Мы разговариваем дальше или тебе уже не интересно? Просто предложили и всё.
— Подошли на улице и предложили? — с сомнением глянул на меня опер.
И его скептицизм был вполне объясним: рост едва ли метр семьдесят, худой как щепка, дунь — улетит. И такому в серьёзном деле поучаствовать предложили? Не смешите мою бабушку…
— Предложил знакомый знакомого, который знал, что я на мели. Блин, да говорят, на это дело людей чуть ли не в открытую вербовали!
— Интересные у тебя знакомые. ОКНА или «Опорный край»?
— Здесь политических не любят, — покачал я головой. — Здесь вообще не любят, когда кто-то жизни учить начинает. И в чужую душу не лезут. Мне заплатили — я отработал. Всё. Никакой политики.
— Убедил. — Кузнецов присел на диван и положил автомат себе на колени. — Почти. Так ОКНА или «Опорный край»?
— Уже после поспрашивал, — обречённо вздохнул я, лихорадочно ища малейшую лазейку остаться в стороне от этого дела, — говорят, ОКНА.
— Ладно, ври дальше.
— Ну, повёл я их на место…
— Сколько человек было?
— Около двадцати. Не считал.