— Хорошо, я скажу всю правду, месье Пуаро. Было бы безумием не сделать этого. Мое подлинное имя Лили Нэйлор, Хэмфри мой единственный брат. Несколько лет назад в Африке он открыл золотой прииск. Вернее, наткнулся на жильное золото. Эту сторону дела я не смогу передать с достаточной точностью, я не сильна в технических подробностях. Суть сводится к тому, что хорошо поставленное дело могло бы принести огромные прибыли. Хэмфри вернулся с письмом к сэру Рьюбену Аствеллу, которого надеялись заинтересовать этим предприятием. Я до сих пор не разобралась в правах каждого из участников, но знаю, что сэр Рьюбен отправил туда своего эксперта с целью получить достоверный отчет. Моему брату он сказал, что отзыв эксперта отрицательный и что он, Хэмфри, ошибся в своих предположениях. Брат вернулся в Африку с экспедицией, которая направлялась в глубь континента и следы которой вскоре затерялись. Предполагали, что все погибли, и мой брат в том числе.
А спустя совсем немного времени была создана солидная компания по разработке золотого месторождения в районе Мпалы. Когда брат все-таки возвратился в Англию, он-то знал, что открытие принадлежит ему! Официально сэр Рьюбен не имел отношения к новой компании, его средства не были в нее вложены. Но это не убедило Хэмфри, он повторял мне, что сэр Аствелл безбожно обманул его. Такое вероломство совершенно сломило брата, он стал желчным и глубоко несчастным неудачником. У нас с ним больше никого на свете нет, помочь нам некому. Когда возникла необходимость мне самой зарабатывать на жизнь, я подумала: а почему бы не попытаться поступить на службу к леди Аствелл? Она как раз искала секретаря-компаньонку. Может быть, удастся выяснить наконец, имеет ли сэр Рьюбен отношение к злосчастной афере? По вполне понятным причинам я изменила фамилию и — честно признаюсь вам — представила поддельные рекомендации. Кандидаток на место оказалось много, и все более квалифицированные, чем я. Короче говоря, я написала от имени леди Пертпгар убедительное письмо, так как знала, что она только что отправилась путешествовать в Америку и не могла бы уличить меня. — Мне подумалось, что покровительство такой важной дамы произведет впечатление на леди Аствелл. Так и вышло, она выбрала именно меня… С тех пор я и превратилась в то презренное отвратительное существо, которым вы меня видите. Я стала шпионкой, хотя до последних дней неудачливой. Сэр Рьюбен не из тех, кто выдает свои секреты. Но вот из Африки вернулся Виктор Аствелл, а он менее скрытен; я стала склоняться к мысли, что Хэмфри прав. Мой брат приезжал сюда недели за две до убийства, и я в самом деле ускользала по ночам из дому, чтобы повидаться с ним. Узнав то, о чем проболтался мне Виктор Аствелл, он был сильно взбудоражен, твердил, что я на верном пути… Но тут все пошло вкривь и вкось: кто-то заметил, как я уходила из дому, донес сэру Рьюбену. Тот стал подозрителен, разыскал мои документы, обнаружил фальшивку. В день преступления произошел взрыв. Видимо, он вообразил, что моя цель подобраться к драгоценностям его супруги. Как бы то ни было, он не желал больше терпеть меня в своем доме, хотя согласился не преследовать за подлог рекомендации. Леди Аствелл смело встала на мою защиту и не колеблясь противостояла гневу мужа.