— Теперь, когда мы более или менее решили этот вопрос, по-моему, нам следует попросить принести свежего чая,— предложила Неста.— Этот уже остыл.
— Я пойду и приготовлю,— вызвалась Моргана.— Тереза, скорее всего, занята обедом.
— Ты останешься пообедать с нами?— спросила Неста у юной португалки, но Марита с сожалением покачала головой.
— Мне бы очень этого хотелось, но, к сожалению, я должна вернуться. Мы сегодня ждем гостей, и мне надо быть дома.
Продолжения разговора Моргана не слышала: она ушла на кухню и начала готовить чай. Что потребует Филипп за возвращение писем и почему он захотел, чтобы она вела переговоры о них? Уже один этот факт доказывал, что он — не тот, кем она считала его раньше, в Англии. Требовать что-то за возвращение писем! Она снова подумала, как страшно ошиблась в нем.
Когда Моргана вернулась в гостиную, Марита уже снова казалась совершенно счастливой и болтала так, словно у нее нет абсолютно никаких забот. Да, она определенно была человеком настроений. Моргана только надеялась, что не заставит ее снова погрузиться в глубины отчаяния.
Разлив чай, она дала чашку Марите, потом Несте и, насыпая сахар в свою чашку, спросила:
— Филипп прислал вам письмо сегодня днем?
Марита кивнула.
— Да. Это меня очень удивило. Я не виделась с ним уже несколько недель и считала, что все забыто и все в порядке, как вдруг пришло это письмо.
Моргана кивнула головой, все так же задумчиво помешивая ложечкой чай. Она обдумывала то, что неожиданно пришло ей в голову. Видимо, он написал это письмо сразу же после того, как они расстались сегодня днем, когда она отказалась от встречи с ним. Ей все еще не вполне были понятны цели Филиппа, но было достаточно ясно, что они касаются ее, а не Мариты. Иначе он написал бы сразу после того, как стало понятно, что планируется ее помолвка с Мануэлем, который, видимо, отвечает всем требованиям семьи Акуарас.
— Вы разрешите мне оставить это письмо у себя?— спросила она. Марита кивнула и снова отдала ей письмо.
Моргана во второй раз прочитала записку, опять обратив внимание на то, что относилось к ней самой. Может быть, Филипп собирается воспользоваться этими письмами, чтобы заставить ее встречаться с ним? Было ясно, что он правильно понял ее отговорки относительно совместного обеда. Но если это так, то почему он хочет ее видеть? Ведь он не может на самом деле ее любить? Интуиция подсказывала, что дело, видимо, в том, что затронута его гордость. Единственный человек, которого по-настоящему любит Филипп Лейланд,— это он сам.
— Я дам ему знать, что вы встретитесь с ним, чтобы поговорить о письмах,— предложила Марита, но Моргана покачала головой.