Им накрыли стол на террасе. Белая скатерть, свечи в изящных подсвечниках, столовое серебро, тончайший севрский фарфор, изысканная еда, дорогое вино…
Фред ничего не замечал, кроме нее, Фредерики. А она задумалась и, казалось, унеслась мыслями куда-то далеко-далеко. К концу ужина он занервничал. Действительно ли она рассталась с этим Пепперкорном, или… Но она ведь обещала обдумать его предложение и ответить на него завтра… И все же, все же… Спросить? Или довериться и ждать решения своей судьбы?
— Идем, я покажу твою спальню, — прервала она его мысли. Поднялась, небрежно бросила салфетку, взяла его за руку и повела на второй этаж. — Вот здесь ты будешь спать.
Посредине комнаты стояла невиданных размеров кровать под пологом — настоящее королевское ложе. На ней было грех просто спать. Эта кровать предназначена совсем для другого…
Стоп, сказал он себе, если я сейчас начну думать об этом, то не усну ни на минуту.
Несмотря на такой благоразумный совет, Фред повернулся к девушке, попытался притянуть ее к себе, но она ловко увернулась.
— Ванная — направо. Располагайся и отдыхай. — И исчезла, оставив его в одиночестве.
Фред последовал ее совету, принял душ, смыл с себя пыль и грязь долгой дороги и улегся. Как он и предполагал, сон ускользал. Парень ворочался с боку на бок и думал обо всех тех мгновениях, когда держал Фредерику в объятиях. Как ласкал ее нежную кожу, гладил тонкую талию, стройные ноги, выпуклые бедра, упругую округлую грудь…
Он застонал, в очередной раз повернулся и вдруг услышал какой-то шорох. Вскочил, и…
Перед ним стояла Фредерика.
В том же самом пеньюаре, что и в прошлый раз. Светлые волосы рассыпаны по плечам, щеки пылают, губы приоткрыты, зовя к поцелую. С ума можно сойти!
А она глаз не сводила с его плавок, которые едва не лопались от натяжения.
— О-о-о! — выдохнула Фредди и шагнула вперед.
Он отступил. Хрипло прошептал:
— Учти, сейчас я уже не смогу остановиться.
Это заставило ее наконец поднять взгляд и посмотреть ему в глаза.
— Я очень надеюсь на это. Не обмани моих ожиданий, Фред.
Все сомнения были отброшены в одно мгновение. Он схватил ее на руки, швырнул на кровать и в следующее мгновение оказался рядом.
И вот оно, счастье, которое он едва не потерял. Второй раз в жизни он развязал этот пеньюар. Но на сей раз под ним не было ничего, кроме нее, его желанной Фредерики.
Еще не до конца веря тому, что это все же свершилось, он провел ладонью по стройному телу, представшему перед ним во всей красе. Фредерика застонала, выгнула спину, предлагая и прося. Он опустил голову и прикоснулся губами к груди, взял зубами твердый сосок и слегка сжал. Она вскрикнула и взмолилась: