— Народ проявил большую преданность.
— О да, попытка покушения всегда способствует возбуждению в людях лучших чувств. Если бы этот злодей достиг своей гнусной цели — чего, слава Богу, не случилось, — вы бы стали святыми мучениками. Но так как вы избежали опасности, вы просто всеми любимая королева и ее супруг. Лучший вариант на самом деле, поскольку, хотя живые вы ценитесь несколько меньше, чем мертвые, лучше быть живым, нежели святым.
По своему обычаю, лорд Мельбурн превращал в шутку то, что глубоко задевало его. И я была очень тронута.
Он был прав. В опере нас бурно приветствовали и все пели гимн с большим энтузиазмом. «Да здравствует королева». Я была так же популярна и любима, как и до скандала с Флорой Гастингс. Так что этот инцидент принес некую пользу.
Я была несколько озабочена судьбой этого молодого человека. Я говорила о нем с Альбертом.
— Ты понимаешь, Альберт, — сказала я. — Он считает себя правым. Он просто сумасшедший.
Альберт был очень удивлен моим заступничеством. Но, будучи так благороден сам, он не мог понимать так, как я, недостатки людей.
Молодого человека, которого звали Эдвард Оксфорд, обвинили в государственной измене, за что полагалась смертная казнь. Но, поскольку его сочли безумным, его посадили в сумасшедший дом.
Я испытала некоторое облегчение. Я никогда не желала сурового наказания для таких людей и, быть может, даже предпочитала считать его безумным, так как это означало, что его поступок был лишен всякого основания, а мне не хотелось думать, что кто-то ненавидел меня настолько, чтобы желать моей смерти.
Вскоре лорд Мельбурн явился ко мне и сказал, что желал бы поговорить со мной на очень деликатную тему. После покушения некоторые члены правительства подняли вопрос о регентстве.
— Вы имеете в виду на случай моей смерти? — спросила я. У лорда Мельбурна был очень печальный вид.
— Мой дорогой лорд Мельбурн, — сказала я. — Это вполне разумно. Меня могли убить на днях. Я ожидаю ребенка. И не забываю, что случилось с моей кузиной принцессой Шарлоттой.
— Ваше величество очень благоразумны. Я думаю, что в случае трагических обстоятельств, о которых слишком тяжело даже и говорить, регентом должен стать принц.
— Вы хотите сказать… Альберт будет регентом?
— Да. Я была очень довольна. Ему будет приятно узнать, что выбрали его.
— Я не думаю, что будут возражения со стороны оппозиции. Пиль, несомненно, выскажется в поддержку этого предложения.
— Несомненно, — отозвалась я с иронией. — Они — добрые друзья.
— Это очень кстати, — заметил лорд Мельбурн.
Как и предсказывал лорд Мельбурн, парламент проголосовал за это предложение. Некоторое недовольство высказал Сассекс, чего и следовало ожидать. Эта семейная ветвь была раздражена тем, что я, как они выразились, «привлекла Кобургов». Лецен это тоже не понравилось. Она была очень расстроена.