Странно, но Скачкова не торопилась обсуждать подоплеку Жениного поведения. Похоже, она и впрямь образумилась и перестала лезть в чужую семейную жизнь. Во всяком случае, разговор крутился вокруг моды, последних сплетен и прочей дамской дребедени.
После одиннадцати часов вечера Галина перестала ждать Женю, поняв, что теперь он может прийти только утром, и быстро постелила Наташке в кухне.
– Я что-то устала, – виновато сказала она. – Пойду, прилягу.
– Ага. Я тоже, впереди тяжелые выходные, надо набраться сил, – хихикнула Наталья.
Хихиканье далось ей с трудом. Внутри все кипело и клокотало. Длинного тощего Женю хотелось завязать в узел и от души попинать каблуками. Галина покорность бесила ее невероятно, хотя объяснение напрашивалось само собой: подруга боялась остаться одна. Она вбила себе в голову, будто никому, кроме Жени, не нужна, поэтому и вцепилась в него, как одноногий инвалид в костыли.
Около полуночи, когда Галя тоскливо сухими глазами смотрела на плавающие по потолку полосы света и старалась ни о чем не думать, а Наташка выстраивала план морального шантажа и запугивания подружкиного мужа, Женя неожиданно вернулся. Галочка с Наташкой вылетели в коридор, где благополучно столкнулись, застыв в приветственных позах.
– Оба-на! – потрясенно прошептал он, в сумерках прихожей принявший Наташку за Валентину: комплекция у них была примерно одинаковой, длина волос тоже. Тем более что Валя давно грозилась поговорить с Галей в открытую. Женя трусливо отговаривал подругу от решительных действий, опасаясь мести тещи, и вместе с тем надеялся, что Валя все-таки снимет с него эту неприятную обязанность.
– Ты как здесь? – заплетающимся языком выговорил Евгений, пытаясь осознать, как Валентина, от которой он только что уехал, умудрилась обогнать его и материализоваться в квартире в ночной рубашке.
– В гости пришла, – нахально заявила девица, и мираж рассеялся. Голос был Наташкин.
Женя включил свет, и на мгновение все зажмурились. Скачкова, настроенная весьма воинственно, сориентировалась быстрее:
– О, хозяин вернулся! Устал?
– Устал, – промямлил он.
– Работал? – не унималась Скачкова.
– Работал! – с вызовом произнес Женя.
Галочка торопливо нырнула в кухню греть кулебяку, сворачивать Наташкину раскладушку и накрывать на стол.
– А что так рано? – Наташка взяла его за грудки и с ненавистью тряхнула.
– Э, ты осторожнее, – вяло отпихнул ее Женя.
– Что, у Вальки критические дни?
– А ты откуда знаешь? – Он ошарашенно присел и машинально начал дергать шнурки, собираясь с мыслями.
– Про дни?
– Про Вальку!