– Забыл позвонить. Руслан будет волноваться.
Он вышел из комнаты, и уже через мгновение из прихожей донесся его радостный голос:
– Русланчик, милый, прости, забыл. Да ты что… Ха-ха. Не может быть. Нет, сегодня не встретимся. Не дуйся, я очень занят, но завтра обязательно. И я тебя.
– Интересно, – жутким шепотом обратилась к Тате прокашлявшаяся Светлана Николаевна, – он его любит? Целует?
– Уважает, – хмыкнула Галочка, сотрясаясь от нездорового смеха.
Пятнистая Тата играла желваками и никак не комментировала ситуацию.
Остаток ужина прошел скомканно, несмотря на попытки Максима повеселить дам интеллектуальными анекдотами.
Когда гости уже уходили, Галочка не выдержала и отвела Максима в угол, прошипев ему в ухо:
– Это правда? Ты голубой?
– Нет, конечно, зато твоя мама не будет к тебе в претензии.
– Тебе бы не в философы, а в психологи идти, – пробормотала Галочка.
– Психология – мое хобби. Ты удовлетворена?
Галя была раздавлена, а не удовлетворена. Лучше бы он был геем, тогда его можно было бы презирать или хотя бы не считать мужчиной. А теперь… Она легко могла перестать себя считать женщиной, поскольку сейчас из ее квартиры уходил роскошный мужчина, очень мягко и ненавязчиво отказавшийся от нее. Он сделал это так красиво, что его не в чем было обвинить, чтобы облегчить свои моральные страдания.
Гале хотелось плакать. Даже мама не приставала к ней со своими обычными колкостями.
– Бывает же такое. Чуть не вляпались. А Татка-то хороша! То-то я смотрю, она своего племянничка сбыть хочет. Надо же, какая артистка! Можно подумать, что его голубизна для этой старой курицы новость. Ты согласна?
– Да, мама. – Галя тупо смотрела в пол, считая трещинки на паркете. Она была согласна с тем, что Тата похожа на курицу.
Утром Галину разбудил надрывный звонок телефона.
– Ну-у-у-у? – простонала в трубку Наташка.
– Сколько времени? – Галя, полночи переоценивавшая ценности и строившая планы на будущее без интеллигентских и прочих комплексов, остальные полночи смотрела невнятные эротические сны, перемежавшиеся недовольными выступлениями завуча начальных классов, суть которых была неуловимо мрачной и побуждающей к каким-то немедленным свершениям. Поэтому голос подруги никак не мог пересечься с реальностью, а бедная Галочка была не в состоянии сообразить, где она и что с ней. – Что случилось?
– Нет, она меня спрашивает, что случилось. Мне нравится постановка вопроса! – хмыкнула Наташка. – Это я тебя спрашиваю: что случилось? Я всю ночь не спала, переживала! Где предмет?
– Какой предмет? – зевнула Галя, почему-то представив половник. Ничего другого со словом «предмет» у нее в этот ранний час не ассоциировалось. – Я спать хочу.