– На это ты поменял свою семью.
– Я нашел здесь другую семью, Вилли.
Она ошеломленно смотрела на него.
– У меня есть жена, ее зовут Лан, и дети: девочка – младенец и два мальчика… восемь и десять лет. Они говорят по-английски и немного по-французски, – проговорил он как-то беспомощно.
– Мы ждали тебя дома.
– Но я был здесь. И Лан была здесь. Она спасла мне жизнь, ухаживала за мной, лечила от лихорадки, снимала бесконечную боль.
– Ты говорил, что хотел умереть.
– Лан была той, которая заставила меня снова хотеть жить.
Вилли смотрела на человека почти без лица, который был ее отцом, его глаза без ресниц смотрели на нее не мигая, словно ожидая ее суда.
«У меня есть лицо, нормальная жизнь, – думала она, – какое я имею право судить его?»
– Хорошо, – сказала она, глядя куда-то вдаль. – Что я должна сказать маме?
– Я не знаю, может быть, ничего?
– Она имеет право знать.
– Возможно, было бы милосерднее не говорить ей.
– Милосерднее к кому, к ней?
Он посмотрел на свои ноги в грязных шлепанцах.
– Мне кажется, я заслуживаю этого, независимо от того, что ты должна сказать. Я заслуживаю. Но Господь знает, я хотел сделать это для нее и для тебя. Я послал деньги, двадцать, может, тридцать тысяч долларов. Вы получили их, ведь так.
– Но мы не знали, от кого они.
– Вы и не должны были знать. Нора Уокер устроила это через банк в Бангкоке. Это было все, что я имел, все, что осталось от золота.
Она изумленно смотрела на него, заметив его пристальный взгляд на фюзеляж самолета.
– В самолете было золото?
– Тогда я этого не знал. В «Эйр Америка» было правило – никогда не задавать вопросов, касающихся груза. Дело пилота – вести самолет.
Но когда самолет упал, я увидел это, золотые слитки, разбросанные вокруг. Это было безумие. У меня осталась половина моего проклятого лица, и помню, я думал: «Я богат, я прошел через все это, и богат». – Он смеялся теперь над этим своим безумием, нелепой радостью полумертвого человека. – Я закопал несколько слитков, другие бросил в кусты. Моя мысль была – это мой билет отсюда. Если меня возьмут в плен, я смогу заплатить за свою свободу.
– И что же случилось?
– Они нашли меня, вьетнамские солдаты. И нашли почти все золото. – Он пожал плечами. – В плену оказались и я и золото.
– Но ведь не навсегда. Ты мог вернуться. – Она помолчала. – Разве ты никогда не думал о нас?
– Я никогда не переставал думать о вас. Когда кончилось это безумие, я вернулся сюда и выкопал золото, которое они не нашли. Потом попросил Нору передать его для вас. – Он смотрел на Вилли. – Разве это не говорит о том, что я всегда помнил о вас. Я только… – Он перешел на шепот. – Я просто не мог вернуться.