Гай прерывисто задышал.
– Это королевский герб! Тот пассажир…
– Единокровный брат короля, – сказал Мэйтленд, – принц Ло Ван.
Горький ропот пробежал среди собравшихся.
– Я не понимаю, почему компания хотела его смерти?
– В этом нет смысла, – поддержал ее Гай, – Ло Ван был нейтрален и, кажется, склонялся к нашей стране. Он был прямой и честный лидер. С нашей поддержкой он мог крепко обосноваться в Лаосе. Это могло иметь для нас большую пользу.
– Это то, что предполагалось, – возразил Мэйтленд. – Та корзина была его, с нею он намеревался приземлиться в Лаосе.
– Чтобы купить армию? – спросила Вилли.
– Точно.
– Тогда почему его убили? Он ведь был на нашей стороне?
– Но парни, которые взорвали самолет, не были на нашей стороне, – заметил Гай.
– Вы подразумеваете коммунистов?
– Нет, кого-то более опасного, кого-то из наших.
Старики затихли, наблюдая за своим давним другом и его гостями.
Старуха снова заговорила. Мэйтленд переводил:
– Во время войны, когда коммунисты были в Лаосе, некоторые наши скрывались в пещерах, в них мы спали и жили. Но у нас было все: сады, огороды, цыплята и свиньи – все, чтобы выжить. Однажды, когда я еще плохо знала, как там живут, я услышала самолет, подумала, что это враги, американцы. Я взяла свою винтовку и отправилась стрелять по врагу. Но командир моей ячейки остановил меня. Я не могла понять, почему? Почему он позволяет самолету приземлиться – на нем вражеские маркировки, американский флаг. А наш командир приказал разгрузить самолет. Там в корзинах было оружие и боеприпасы. Тогда мы загрузили самолет опиумом в мешках. Я подумала, что это был обмен товарами. Я решила, что самолет был захвачен нашими, но пилот вышел из кабины, и я увидела его лицо, он не был вьетнамцем, он был американец.
– Монах подзагибает, – мягко произнес Гай.
А женщина смотрела на них темными непроницаемыми глазами.
– Я тоже его видел, – признался Мэйтленд, – я содержался в лагере к западу отсюда, когда он приземлился. И заявляю, что вся эта проклятая страна – фабрика опиума, и деньги на нем делались обеими сторонами. Думаю, именно поэтому Ло Ван и был убит. Все покрывала война. Выгодно поддерживать беспорядок, вроде грязной войны, чтобы обделывать свои делишки.
– Кто еще видел пилота? – спросил Гай, оглядев собравшихся. – Кто еще помнит, как он выглядел?
Мужчина и женщина, забившаяся в угол, подняли руки. Возможно, были и другие, слишком робкие для того, чтобы заявить о себе.
– Были еще четверо военнопленных в том лагере со мной, – сказал Мэйтленд, – они тоже видели пилота. Насколько я знаю, никто из них не вернулся домой живым.