Старик сидел на резном стуле розового дерева, и выглядел он до того хрупким, что казалось, подуй хороший ветер – и его опрокинет. Руки-хво-ростинки обвивали колени, а пук белой бородки колыхался от вентилятора на потолке. Но глаза его были ясными, как день. Через открытые окна из-за стены сада доносилось стрекотание цикад. Над головой медленно вращался вентилятор, разгоняя полночную духоту.
Глаза старика застыли на Вилли.
– Куда бы вы ни пошли, мисс Мэйтленд, – сказал он, – везде за вами тянется кровавый след.
– Мы не имеем никакого отношения к смерти Лэситера, – сказал Гай, – когда мы покинули Кантхо, он был еще жив.
– Я гляжу, вы меня не поняли, мистер Барнард, – старик повернулся к нему, – я вас ни в чем не обвиняю.
– А кого же вы обвиняете?
– Уж это предоставьте моим людям в Кантхо.
– Это вы о ваших ищейках, которые за нами ходили?
Министр Транх улыбнулся.
– Вы им подпортили кровь. Отличная идея была с тем мальчишкой с сигаретами. Нет-нет, нам, разумеется, известно, что Лэситер был жив, когда вы его покинули.
– И что же было после этого?
– Нам известно, что он просидел в кафе еще двадцать минут, и выпил в общей сложности восемь бутылок пива, и после этого ушел. К несчастью, он так и не дошел до дома.
– Разве ваши люди не пасли его?
– Пасли?
– Следили.
– Мистер Лэситер был нашим другом, а мы друзей не… пасем, как вы выразились.
– Но за нами-то вы наблюдали, – заметила Вилли.
Министр перевел взгляд на нее:
– А вы наш друг?
– А как вы думаете?
– Я думаю, что тут так сразу не скажешь. Да вы и сами друзей от врагов не сможете отличить в создавшихся обстоятельствах, дело-то опасное, уже три покойника на счету.
Вилли озадаченно встряхнула головой:
– Три? Но я знаю только про Лэситера.
– Кого еще убили?
– Полицейский в Сайгоне, – ответил министр, – убит этой ночью во время ночного дозора.
– Не вижу связи.
– И еще один труп, прошлой ночью. И опять – перерезали горло.
– Вы что же, собираетесь обвинять нас во всех убийствах в Сайгоне?! – возмутилась Вилли. – Да мы никогда и не знали тех, других!
– Однако вы виделись с одним из них вчера, или вы забыли?
Гай неподвижно глядел в одну точку:
– Жерар.
Стрекотание цикад резко усилилось, потом внезапно смолкло, и вся ночь погрузилась в тишину.
Министр Транх уставился на дальнюю стенку, словно ожидая, что на заплесневелых обоях появится какое-то послание.
– Вы знакомы с вьетнамским календарем, мисс Мэйтленд? – спросил он мягко.
– С вашим календарем, – переспросила она, нахмурившись и не понимая внезапного поворота в беседе. – Он… он такой же, как китайский, разве нет?