— Конечно.
Чувствуя себя в своей стихии, Сюзанна продолжала ораторствовать, направляясь к стене дома, чтобы включить воду:
— Он останется опрятным, этот очень хорошо воспитанный кустик, и вырастет не выше трех футов.
Заласканная Сади обнюхивала посадки и фыркала.
— Если захочешь заменить на что-нибудь другое…
Холт не собирался расплываться от счастья из-за каких-то дурацких цветочков или ее неуместной благодарности.
— Да мне без разницы. Я все равно не отличу одно от другого.
— Ну… это зверобой кальмианум.
Его губы изогнулись, возможно, имитируя улыбку:
— А, ну теперь-то все понятно.
Хихикнув, Сюзанна установила саженец в ямку:
— Для непрофессионала — просто солнцелюбивый кустарник.
Все еще улыбаясь, откинула голову назад, взглянула на Холта и подумала, что, не знай она его так хорошо, могла бы вообразить, что он смущен. Невероятное предположение.
— Думаю, яркие краски здесь не помешают. Не хочешь поучаствовать в посадке? Тогда растения будут для тебя больше значить.
Он ведь решил, что не позволит втянуть себя в такую ерунду, и, черт побери, так и поступит.
— А ты уверена, что все это не смахивает на взятку? Чтобы принудить еще раз выручить тебя?
Легко вздохнув, Сюзанна присела на корточки.
— Интересно, что делает человека таким циничным и недружелюбным. Наверняка существуют какие-то причины, но здесь они неуместны. Сегодня ты оказал мне услугу, и я возвращаю ее тебе обратно. Все просто. А теперь, если не хочешь этот куст, так и скажи. Отдам кому-нибудь другому.
Холт поднял бровь, удивленный неласковым тоном:
— Именно так ты управляешься со своими детьми?
— Когда необходимо. Ну, так что?
Возможно, он слишком неприветлив с гостьей. Сюзанна сделала подарок, а он швырнул его ей в лицо. Если она выказывает некоторое дружелюбие, то и он сможет ответить тем же.
— В моем дворе уже выкопана дырка, — пожаловался Холт, становясь на колени.
Собака нежилась в потоке солнечного света, наблюдая за парочкой.
— Значит, придется туда что-нибудь воткнуть.
Сюзанна предположила, что таким образом он выразил благодарность.
— Прекрасно.
— Итак, какого возраста твои дети?
Не то, чтобы его это волнует, сказал себе Холт. Он всего лишь поддерживает беседу.
— Пять и шесть лет. Старший — Алекс, за ним Дженни.
Как всегда при мысли о детях, глаза Сюзанны смягчились.
— Они так быстро растут, что я едва поспеваю за ними.
— Что заставило тебя вернуться сюда после развода?
Ее руки напряглись, затем снова занялись посадкой. Легкое, быстро исчезнувшее движение, но бывший коп обладал очень острым взглядом.
— Потому что здесь мой дом.