— Черт! — Он над ней издевается. — Кофе! — крикнула она. — Я хочу кофе.
Иван бросил в печку еще одно полено.
— Тебе придется встать, чтобы получить его.
Стефани сползла с постели и прошаркала через каюту.
— Мерзкий ты тип.
— Угу.
Она откинула с лица волосы и взяла из его рук кружку дымящегося кофе.
— Похвальное желание быть нужным людям. Одобряю и поддерживаю. К тому же служить такой леди, как я, — истинное удовольствие.
Иван налил себе чашку и усмехнулся.
— Благодаря ему большинство женщин находят меня неотразимым.
Она посмотрела на пустую койку Эйса.
— Где мой помощник? Выпрыгнул за борт?
— Как настоящий поваренок, он на ногах с четырех тридцати, но побоялся тебя будить. Он говорит, что во сне ты кричала о стрельбе.
Стефани опустила глаза и отхлебнула из кружки.
— Наверное, слишком много смотрела телевизор.
Иван внимательно глядел на нее, спрашивая себя, стреляла ли она когда-нибудь в людей. Он вспомнил, как она скатилась с постели, замерла на полу и инстинктивно пошарила рукой позади себя. По его спине пробежали мурашки. Она сказала, что ей двадцать девять, но выглядит она, скорее, на девятнадцать, и ее юный вид делал ситуацию еще более запутанной. Человек стреляет в себе подобных в целях самообороны, но на нее никто не нападал и не преследовал. Преступники стреляют. Но она, он уверен, не преступница. Была еще одна версия.
— Ты полицейский, не так ли?
Ей показалось, что сердце в груди остановилось, а потом вновь забилось, но слишком отчетливо. «Тук-тук-тук». Господи, когда она перестанет испытывать панический страх. Когда же, наконец, этот вопрос перестанет вспыхивать в мозгу эпизодами ее прошлой жизни? Она глубоко вздохнула и произнесла ровным голосом:
— Я была полицейским.
Сказала, как отрезала, явно не желая говорить на эту тему. Губы сжаты, взгляд устремлен на него, предостерегая от неосторожного замечания. Он вспомнил ее спуск по холму, суп из рыбьих глаз и живо представил Стефани Лоу, звезду Пятой Полицейской школы. Он смотрел на новое, незнакомое выражение ее лица и подумал, что полицейским она была более умелым, чем коком. Может быть, одним из самых лучших. И он понял, что с ней произошло что-то ужасное. Очень медленно он допил свой кофе, постепенно приходя в себя.
— Ты не хочешь об этом говорить, да?
— Да.
— На пиратском корабле у каждого свои тайны, — сказал он мягко.
— Это допускается.
Стефани почувствовала, как слезы наворачиваются на глаза и попыталась удержать их, заморгав ресницами. Она испытывала огромное облегчение, что Иван не стал ее ни о чем больше расспрашивать. Пережить свое прошлое, хотя и в воспоминаниях, — свыше ее сил.