Со всех сторон к ним устремились придворные, слуги, стражники, строители и сама Великая княгиня Софья, запыхавшись, сбегала вниз по лестнице, на ходу крестясь, и благодаря Бога за чудо.
В те несколько коротких мгновений, когда они еще оставались одни, княжна Олена сказала:
— Похоже, что ты спас мне жизнь… Как тебя зовут?
— Василий Медведев, княжна.
— Я не забуду.
Даже тогда, в голосе и манерах маленькой десятилетней княжны было что-то мягкое, ласковое и одновременно величественное, будто уже начинала проглядывать сквозь время ее трогательная, полная нежной любви и скорби печальная участь будущей Великой Литовской княгини и некоронованной польской королевы.
— Возьми это на память от меня, — протянула Олена Медведеву маленький букетик подснежников.
— Благодарю, княжна. Я сохраню этот дар до конца моих дней.
И тут обрушилась на них буря радости, восхищения, и восторга, великую княжну подхватили, куда-то повели, Медведева стали хлопать по спине и по плечам, восхищаясь его ловкостью, потом все вдруг расступились, и он оказался перед лицом Великой княгини московской Софьи, урожденной Палеолог, племянницы последнего императора павшей Византии — Константина.
— Я узнала тебя, Медведев, — сказала Софья, — ты всегда верно служил нам, и мы не забудем твоего сегодняшнего поступка.
Царственным жестом она сняла со своего пальца перстень с дорогим камнем и протянула Медведеву.
Медведев принял дар своей государыни, низко склонив голову. Когда он ее поднял, Великая княгиня уже удалялась с дочерью в сопровождении возбужденной толпы сбежавшихся придворных.
Все шумели, галдели, твердили о чуде и о Промысле Господнем, а кто-то уже же взбегал по крутой лестнице на звонницу и сразу зазвенел радостно один колокол, затем другой, третий, и вот уже над всей Москвой повис гул и звон тысяч колоколов, бьющих во здравие по случаю чудесного спасения великокняжеской дочери…
Медведев вышел за кремлевские ворота, сел на коня, с которым ожидал его Гаврилко Неверов, сопровождающий на этот раз хозяина в Москву, и они поскакали к себе домой на Угру.
Но прежде чем сеть в седло, Медведев бережно спрятал в своем тайнике — наконечнике ножен дедовского меча — драгоценный подарок: маленький букетик подснежников, собранных нежными ручками великой княжны Олены…
И точно так же, как когда-то, удаляясь от Москвы, Василий, улыбался, вслушиваясь в летящий далеко за город радостный многоголосый перезвон тысяч церковных колоколов, но только на этот раз, в отличие от прежнего, он точно знал, что звучат они в честь спасения великой княжны, а, стало быть — хотя бы отчасти, хотя бы немножко, хотя бы чуть-чуть — но и в его честь…