Это была очень странная война, да, в общем, и не война даже, а можно сказать, что решение Ивана Васильевича и весь этот поход — это всего лишь дружеская услуга, оказанная верному союзнику — ответный жест дорогому другу, крымскому хану Менгли-Гирею, который так выручил и поддержал его в трудный час Ордынского нашествия 1480 года, отправив целое войско громить Подолье и Киев, дабы не позволить королю Казимиру помочь идущему на Москву Ахмату.
История похода на Казань — причудливая смесь любви и трезвого расчета, страстных желаний и холодных политических решений.
Еще десять лет назад правил Казанью могущественный политик — молодой красивый и сильный мужчина хан Ибрагим. Как и положено мусульманину, у хана был большой гарем, однако больше всех любил он старшую жену Нурсултан, которая старшей была отнюдь не по возрасту, напротив, она была моложе остальных жен, но до сей поры в Казани помнят и воспевают ее красоту, ум и сильный характер.
Однажды — теперь уже неизвестно при каких обстоятельствах — увидел ее крымский хан Менгли-Гирей и с первого взгляда понял, что не забудет эту женщину никогда и будет страстно желать ее, несмотря на то, что и он, (тоже правоверный мусульманин), сам обладал большим гаремом, в котором были жены и помладше, чем Нурсултан.
И вот в 1479 году во время неудачного похода против Вятки молодой хан Ибрагим был убит.
Менгли-Гирей, узнав об этом, немедленно предпринял всевозможные попытки, чтобы утешить вдову и его старания увенчались успехом: в 1482 году Нурсултан вышла замуж за Менгли-Гирея, немедленно потеснив всех многочисленных жен его гарема и заняв там почетное место «старшей жены», то есть такое же, какое она занимала в гареме первого мужа.
К этому времени обоим молодоженам было по тридцать пять лет, оба находились в расцвете зрелости, и Нурсултан отправилась тешиться новой любовью в Крым, захватив с собой своего юного младшего сына Абдуллу-Латифа, старшего же — Мохаммеда-Амина оставила по дороге в Москве под покровительством лучшего друга нового мужа — Великого московского князя.
На казанском престоле сел новый царь Алегам — сын Ибрагима от одной из «незначительных» жен.
Время шло. Мохаммед-Амин стал сильным и красивым юношей, и тут случилось так, что нити разных интересов стали сплетаться в причудливый клубок.
Дело в том, что как бы хорошо не жилось в Московском княжестве юному и тщеславному Мохаммед-Амину, но перспектива стать казанским царем была намного привлекательней. Властная и предприимчивая Нурсултан тоже не прочь была бы видеть своего сына на казанском троне. Менгли-Гирею эта идея пришлась тем более по душе — подумать только, как возросло бы могущество Крыма, если бы Казанским ханством управлял его пасынок.