Ли шагнула к Шейну, готовая умолять, чтобы он пощадил Арнольда, и тут боль пронзила ее ногу. Она вздрогнула.
— Вам плохо.
— Ничего, — ответила она и попробовала отодвинуться от кустарника и от мужчины, который имел полное право злиться. Но ее опять пронзила боль от лодыжки, и она споткнулась, взмахнула рукой в поисках опоры и наткнулась на руку Шейна.
— Лгунья. — Шейн обхватил ее двумя руками. — Позвольте, я взгляну на вашу лодыжку.
Прильнувшая к его груди Ли не могла ни о чем думать и никак не реагировала на его требование. Ее взгляд был прикован к подолу футболки, который неприлично задрался. Шейн проследил за ее взглядом и помог ей принять положение, при котором ее тело не обнажалось столь неприлично, но блеск в его глазах свидетельствовал о том, что он успел все же увидеть соблазнительно оголенные бедра.
Ее сердце ответило учащением ритма, и она подумала, что, похоже, оно гонит по венам расплавленный чистый мед. Это было намного хуже, чем накануне вечером, когда он ограничился только прикосновением к ее щеке и плечу. Сейчас ей казалось, будто он обволакивает ее и она становится его частью. О Боже! Когда все это закончится, ей нужно будет сказать пару «ласковых» слов Арнольду, втравившему ее в такое искушение, и они обязательно пойдут к ветеринару, чтобы покончить с его загулами.
Шейн поднял ее на руки и понес в дом. После того как он уложил ее на диван, Шейн присел на корточки и, взяв ее правую стопу, начал ощупывать, проверяя, нет ли перелома.
— Не думаю, что вы сломали какую-нибудь кость, тем не менее для полной уверенности нужно сделать рентген. Думаю, вы просто подвернули ногу.
— Хорошо, я сделаю рентген, если не полегчает.
— Я принесу вам пакет со льдом, чтобы снять опухоль.
Пока Шейн ходил на кухню за льдом, Ли лихорадочно пыталась восстановить контроль над своими эмоциями. Это было очень важно, потому что с такой семьей, как у нее, вообще мало что удавалось контролировать. Она стянула вязаный шерстяной платок со спинки дивана и прикрыла им ноги, хотя было уже выше двадцати градусов и становилось все теплее.
Что бы она ни твердила себе, но когда он прикасался к ней, ее кожа горела, а пульс заметно учащался. Если он не поспешит, то уже очень скоро ей перестанет хватать воздуха. Ли подтянула платок повыше, укрыв себя до плеч.
— Вот, это должно помочь, — сказал Шейн, возвратившись в гостиную. Он не смог скрыть удивления, увидев, что Ли укрыта почти с головы до ног.
«Этого, пожалуй, недостаточно, — подумала Ли, глядя на небольшой пакет со льдом. — Сейчас хорошо бы погрузиться в ванну с холодной водой. Может, тогда я перестала бы ощущать такой жар рядом с этим мужчиной».