— Помнишь, мы с тобой говорили про собаку, и вот... — попыталась объяснить Нэнси. — Я подумала... Глупо, да? — И неловко улыбнулась.
Он молча замотал головой. Слов не было... точнее, были, но Ник никогда не сказал бы их вслух. Ему давно никто не дарил подарков... Ему давно никто не дарил таких ненужных, непрактичных, неподходящих, нелепых, милых, добрых и смешных подарков, которые были бы куплены от души... и именно ему.
На миг уткнулся носом в собаку... подумал, что выглядит по-дурацки, и тут же — что уже забыл, как пахнут новые игрушки. Нашел руку Нэнси и прижался лицом к ней... а на самом деле хотелось обнять и прижать ее к себе всю... просто прижать — живую и теплую... Но рука была холодной.
«Что-то случилось!..»
Он легонько поцеловал запястье и отпустил. Сказал:
— Спасибо... Это не глупо. Пойдем в гостиную греться, — и первый направился туда, пытаясь на ходу понять, почему снова и снова в голове возникает эта мысль.
Собаку Ник посадил на диване, перед елкой — вышло даже забавно. Поправил завернувшееся ухо, потрепал по голове.
— Вот так... Домашние собаки, насколько я знаю, всегда сидят на диванах. — Улыбнулся, надеясь, что Нэнси поддержит шутку и странное чувство тревоги растает само собой.
— А у тебя собака была? — спросила она. — У мамы была астма... аллергия на животных, на шерсть. А у тебя?
— Нет. То есть была... очень недолго...
И в этот миг Ник понял, что не давало ему покоя.
Исчезло то ощущение радости жизни, которое всегда казалось ему неотъемлемой частью Нэнси...
Словно от нее осталась только пустая оболочка, кукла, похожая внешне — но лишенная того, что было ее сутью. И улыбка другая — вымученная, как бы сквозь слезы... и голос — вроде нормальный, но чуть быстрее и выше обычного.
Что-то случилось — теперь это стало так ясно, словно было написано у нее на лбу. «Нэнси, что с тобой?!» — едва не сорвалось у него с ходу. Но тут же Ник понял, что она наверняка сочтет подобный вопрос бестактным и все равно не ответит, и, смешавшись, предложил ей выпить.
Нэнси согласилась, словно только этого и ждала. Сделала пару глотков «Манхэттена» и улыбнулась — почти весело и непринужденно. Именно «почти».
— Может... может, пойдем в мастерскую? Там... ночник, я хочу показать, как получилось... — неуверенно предложил Ник, не зная, что еще сказать.
— Пойдем... — И все та же «почти» улыбка...
Он никогда не делал женских украшений — а тут сделал. Небольшую подвеску — кристалл аметиста в тоненькой, затейливо сплетенной серебряной сетке с вырисовывающейся, если приглядеться, буквой «Н».