– Э-э… Мне… без разницы, Стас. Но я… не ожидал увидеть тебя здесь… ночью.
– Как и у тебя, Харон, у меня ненормированный рабочий день… Со мной девушка…
– Да, я вижу.
– Ее зовут… Мергина[13]…
– Понятно…
Нестеров протянул ему пакет.
– Мы тут кое-что собрали для тебя… Если в чем-то нуждаешься, скажи мне, я доставлю в следующий раз.
Кладбищенский обитатель не стал ломаться и взял у Нестерова пакет.
– Не обязательно было делать это, Стас… Но все равно – спасибо.
Харон, покопавшись в пакете, выудил оттуда бутылку «Старки» и одноразовые стаканчики.
– Мергина совсем не пьет, – предупредил его Нестеров. – Я за рулем, поэтому мне плесни на донышке…
Харон высыпал на меньших размеров надгробную плиту горсть конфет, на другую поставил стаканчик, наполненный «Старкой».
– Упокой их души, господи, – сказал Стас, опрокинув в себя горчащую на языке жидкость.
Харон выпил молча.
– Я вижу, Стас, у вас ко мне есть какое-то дело? – спросил он спустя минуту или две. – Выкладывай, что тебя сюда привело, да еще в компании с девушкой… Я твой вечный должник, так что можешь… как это по-русски?.. располагать мной…
– Харон, ты мне ничего не должен, – сказал Стас. – Но я буду благодарен тебе, если ты ответишь на пару-тройку моих вопросов…
Чтобы не смущать покой захороненных здесь людей, они отошли в сторонку. Харон предложил им присесть на одну из кладбищенских скамеек и даже смахнул с нее легкий, как пух, снежок, но Нестеров отрицательно покачал головой.
– Мы ищем… следы одного человека, – сказал Стас, тщательно подбирая слова. – Он прилетел в Вильнюс из Москвы ровно месяц назад, двадцать первого января… Вечером того же дня, по нашим сведениям, он покинул гостиницу «Виллон»… Слыхал о такой?
– Да, конечно.
– Вот… Ну и – пропал без вести… Звать этого человека – Вадим Сергачев. Гм… Может так статься… не дай, конечно, бог… что его уже нет в живых…
Он достал из кармана фото Сергачева, которым его снабдила Анна Головина. Харон посветил на карточку подаренным ему только что Нестеровым фонарем, несколько секунд вглядывался в изображенного там мужчину, затем, отрицательно покачав головой, выключил фонарь.
– Нет, у нас такого не хоронили.
– В Вильнюсе есть и другие кладбища…
– Обижаешь, Стас… Я бы об этом все равно узнал.
– А если бы его… закопали безымянным? Гм… Неофициально?
– И об этом я бы тоже знал.
Хотя Харон произнес эти слова негромким, каким-то надтреснутым голосом, сказано это было настолько уверенно, что Анна сразу приняла его слова на веру…
Тем не менее ни она, ни Стас Нестеров почему-то не спешили облегченно переводить дух. От всего этого основательно попахивало мистикой. А им нужны факты, сведения, точная информация, которая поможет не только прояснить судьбу Сергачева, но и решить дело в пользу Анны Головиной.