— И ты не отправила телеграммы! — Глаза Шурочки блестели.
— Рука не поднялась… — тихо проговорила Надежда Сергеевна. — Но через два-три дня все, откроется, и тогда…
— Мама! — Шура заметалась по комнате, схватила шаль, накинула на голову. — Я должна немедленно показать эти телеграммы. Я знаю кому — товарищу Антонову-Овсеенко… Или товарищу Вирну…
— Что ты говоришь, милая? — Лицо Ильинской стало строгим, и слезы будто сразу высохли. — Документы международной организации?
— Мама! — отчаянно крикнула Шурочка. — А дети? Они же умирают там, мама!!
Тяжело дыша, они смотрели друг на друга. Но, в отличие от матери, дочь не колебалась.
— Я верну их тебе вечером. Но уже сегодня, мама, уже сегодня наши примут какие-то меры…
— Меня могут спросить, отправила ли…
— Солги, мама! Раз в жизни солги! Телеграммы могли затеряться на почте, в конце концов. Дай мне их! Иди на работу. Прикинься нездоровой. Что хочешь!..
Шура решила не церемониться: свернув бумаги в трубку, выбежала в прихожую, и через полминуты ее каблучки застучали по лестнице. Хлопнула дверь парадного.
— Что я наделала? — прошептала Ильинская, поднося ладонь колбу. — Может, я больна?.. Как она сказала: «наши»… Значит, я тоже «наши»?.. Что сказал бы Глеб?
Она заплакала горько, отрывисто, без слез, уткнув горящее лицо в ладони.
…В тот же день телеграфным распоряжением губисполкома самые ретивые борцы с аровским лихоимством были на время отстранены от должностей. «Конфликты недопустимы, питание детей требует уступок», — еще раз подчеркнул Антонов-Овсеенко.
А телеграммы Вилла Шафрота, пришедшие на места с опозданием на трое суток, на четвертые были телеграфом же отменены главой РАКПД Шафротом. Поскольку конфликт угас в самом зародыше, перерыва в работе столовых АРА не было, что наверняка спасло жизнь десяткам детей.
Господин Шафрот посмотрел сквозь пальцы на неаккуратность, столь не свойственную миссис Ильинской, из-за недомогания не выполнившей в срок его распоряжение. Вилл Шафрот, впрочем, был уже далек от раздумий о судьбе этой холодной, голодной и вшивой дыры — Самары. Весной будущего года его должен сменить мистер Аллен. Так что вряд ли стоит ломать с Советами копья и нервничать в эти последние месяцы. Предстояло хорошенько подумать об отчете о днях, прожитых его миссией в Совдепии… Принесли они пользу голодающему народу России? Безусловно, да, безусловно! Однако не стоит забывать, что всякое добро должно оборачиваться ощутимой пользой и для самого добродея. Вилл Шафрот считал себя не только бизнесменом, но и патриотом своей благословенной страны. Он очень хотел, чтобы она была благодарна ему.