Беспокоило Пэгги ее голубое платье. Она расправила плечи, стараясь, чтобы оно сидело как следует. Платье разочаровало. Может быть, она слишком сильно изменила свои представления с тех пор, как его купила. Во всяком случае, теперь ей казалось, что наряд скорее не из скромных, а наоборот: слишком обрисовывает бедра и чересчур открывает грудь. Пока она не станет уверена в своем положении в Реджвуде, ей не стоит выглядеть столь вызывающе, тем более еще подумают, будто она пытается завлекать мужчин, особенно такого, как Брюс Патерсон.
Пэгги прошла по коридору, в конце которого виднелись настежь раскрытые двустворчатые двери. На пороге столовой она на мгновение задержалась, разглядывая комнату. Та была столь огромной, что стол красного дерева, за которым, по-видимому, могло разместиться человек восемнадцать, казался всего лишь деталью общей обстановки. Здесь, как и во всех других помещениях первого этажа, имелся камин, тоже отличавшийся особой массивностью: в нем могли жечь и двухметровые бревна.
Заходящее солнце рассыпалось на радуги, проходя через стеклянные окна, которые, по всей видимости, когда-то специально расширили, а к хрустальной люстре, вместо дюжины свечей, провели электричество. Эффект потрясающий: каждая грань подвесок сверкала и переливалась.
Брюс Патерсон встретил ее у дверей, радушно протянув обе руки. В ответ Пэгги протянула свои, и они тотчас утонули в его ладонях. По спине у нее пробежали мурашки. Ей пришлось поднять глаза, чтобы посмотреть ему в лицо. Хотя она была из высоких, он выглядел просто великаном. Лицо его казалось красивым, но немного грубоватым – морщины на лбу, складки вдоль щек, угрюмое выражение карих глаз, будто сверливших насквозь. Она смутилась, когда управляющий покосился на откровенно вырезанное декольте, и тут же пожалела, что вырядилась в такое платье. Без сомнения, он был из мужчин, опасных для женщин. Предательские мурашки опять пробежали по спине, а щеки залил румянец, который не скрыть.
– Ну что ж,– сказал Брюс наконец. У него был рокочущий, немного хрипловатый бас, как у людей, привыкших громко командовать.
Пэгги ждала, что последует дальше. Тот покачал головой и усмехнулся.
– Вы хорошо выглядите, моя дорогая.
– …Благодарю вас.– Девушка благодарила судьбу, что он сделал ей комплимент, а не сказал какую-нибудь колкость насчет платья. Впрочем, от комплимента она еще больше зарделась, а сердце заколотилось сильнее.
– Входите и познакомьтесь с нашим обществом.– Он провел ее по столовой.– Мой брат Вилли.
Пэгги чуть не проглотила язык. Брат?.. Вилли был не такого высокого роста, как Брюс, но хорошо сложен. Просто точеная фигура. Она и дальше начала непроизвольно сравнивать братьев. У Брюса были темно-карие глаза, у Вилли – серые. У Брюса густые, непокорные черные волосы и темный загар. Вилли – напомаженный блондин с совершенно светлой кожей. У Брюса лицо человека, отягощенного заботами,– Вилли выглядел, как само легкомыслие… Два брата – и такие разные! На родство указывали разве что разрез глаз да очертания рта.