— Мне кажется, мы не…
— Судить здесь буду я. — Он приспустил халат с ее плеч, и тот упал на пол. — Ты такая красивая, — прошептал Макс, склоняясь головой к ее груди.
Элизабет почувствовала его губы на своем соске, кончик языка касался самого чувствительного места. Ощущение было настолько восхитительным, что у нее перехватило дыхание.
Красивая? Неужели он это сказал? Она гладила его волосы. Он приник губами к другой груди. Элизабет в упоении запрокинула голову. Губы Макса скользили все ниже и ниже по ее телу. Он опустился на колени. Макс ласкал ее с уверенностью мужчины, который точно знает, что нужно женщине. Она чувствовала себя на седьмом небе от его поцелуев.
Элизабет вдруг почувствовала, что Макс встал. Слегка приоткрыв глаза, она потянулась к ремню на его брюках. Пряжка никак не поддавалась, и Элизабет проклинала свои неумелые руки.
— Помедленнее, крошка. — Хохотнув, он поцеловал ее в губы, и она тут же забыла обо всем на свете. Потом он обхватил ее и хрипло выдохнул: — Быстрее!
— Медленнее… быстрее! Чего ты хочешь от меня? — спросила она, стягивая с него трусы.
— Вот этого, — нетерпеливо ответил он, подсадил Элизабет на край туалетного столика и овладел ею.
— Я думаю, мы перестарались, Макс, — прокричала Элизабет сквозь рев мотора.
Макс рассмеялся и лукаво ей подмигнул:
— Сейчас уже поздно что-либо говорить.
— Я не о том, Макс. — Элизабет кивнула в сторону грузового отсека. Коробки с разными необходимыми при наводнении вещами громоздились до самого потолка, заполняя все свободное от десяти насосов пространство. Десять насосов! Им нужен был всего один. Пораженная щедростью Макса, Элизабет убеждала его, что и пяти достаточно. Но он настоял на десяти, заявив, что даже ста не хватит, чтобы откачать воду из всех домов у реки. Элизабет поправила наушники. — Я говорю об этих десяти насосах, — сказала она наконец.
— Да? — Он подмигнул ей и перевел взгляд на темнеющее грозовое небо впереди. — А я думал о нас с тобой и о сумасшедшем уик-энде, который мы провели вместе. Если бы не наводнение, я бы с удовольствием засел в этом номере на год, никуда не вылезая.
Я тоже, подумала Элизабет.
Мысль была так внезапна, что, испугавшись, Элизабет отвернулась к иллюминатору. Она провела с Максом два дня. Но бал Золушки окончен. Хрустальные туфельки стоптаны. Она взглянула на свои матерчатые теннисные туфли, словно желая воочию убедиться в правоте своих рассуждений. И почувствовала сладкую боль в низу живота, напомнившую о страстных любовных играх. Никогда еще ее не выматывали таким изысканным способом.