Он наклонился, поцеловал ее в губы и приник лбом к ее лбу.
— Это больше, чем просто воспоминания.
— Разве?
Ее неверие было для него хуже острого ножа в сердце. Она не чувствовала связи между ними, но он-то чувствовал! Как доказать ей свою любовь?
Он отступил на шаг.
— Мы никогда не играли в игры друг с другом. Всегда говорили то, что думали. Я хочу сказать, мы с тобой неважные притворщики. Я считал, что ты вообразила, будто я — Джонни. И занимался с тобой любовью в полной темноте, ругая себя последними словами за то, что пошел на поводу у твоих фантазий.
— Ты делал это ради меня? — Она посмотрела на него глазами, полными слез. — Ты принес в жертву свою гордость ради меня…
— Я бы так не сказал, — произнес он, машинально теребя отвороты ее халата. Ему было не по себе в образе героя.
— Ты не Джон, — повторила она.
— Тема закрыта.
Она взяла его за руки.
— И Джон не был тобой. Ты помнишь, каким он был? — Макс старался не смотреть на нее. — У него был тихий голос, и он был очень застенчивый, особенно когда дело касалось девушек. Он хорохорился только в твоем присутствии и хотел быть похожим на тебя. Но со мной… он был очень нежным, и внимательным, и…
— Я не хочу знать подробности ваших взаимоотношений, — резко оборвал ее Макс.
— Пожалуйста, Макс, выслушай меня. Мне надо, чтобы ты понял.
Он подумал о том, какой еще мужчина в состоянии вынести такую боль, и услышал в голове ответ: влюбленный…
Лайза Джейн продолжала взволнованным голосом:
— У Джона перед глазами был печальный пример его отца. Джон видел, как тот жестоко обращался с матерью, и не хотел быть похожим на отца. Всю жизнь он старался быть другим. Его представления о браке были старомодными. Он во многом был старомоден.
— Из твоих слов можно предположить, что он вел себя так и в спальне, — сказал Макс.
— Особенно в спальне. — Элизабет вздохнула. — Кроме того вечера в доме его матери, он ни разу не прикоснулся ко мне до свадьбы. А потом… только в кровати, только под покровом ночи и только завернувшись в одеяло.
— Прямо… тоска зеленая.
Она встрепенулась.
— Это было вовсе не так тоскливо. Уверяю тебя! Но я рассказываю тебе о Джоне затем, чтобы ты выбросил из головы, будто я думала о нем вчера ночью. Вы такие разные. Как…
— …день и ночь, — подсказал он весело. Она кивнула. — И я не собираюсь ждать ночи, чтобы в кровати… под одеялом… снова заняться с тобой любовью. — Он развязал пояс на ее халате и скользнул руками под ткань, обнимая ее за талию.
— Здесь?.. — Элизабет посмотрела вниз на кафельный пол. — В ванной?..
— Прямо здесь и сейчас.