Девочки-подростки в одинаковых морских костюмчиках выглядели поразительно серьезно для своих лет, не улыбались и смотрели прямо в объектив. Наверное, это была не природная их серьезность, а всего лишь вынужденная ситуацией. Вряд ли в начале прошлого века фотосъемка была мероприятием обыденным и скучным. Наверняка к ней тщательно готовились, надевали все самое красивое, репетировали перед зеркалом выражение лиц.
– Тысяча девятьсот шестнадцатый год, – прочла Люся надпись в углу фотокарточки. – А когда погибли девочки? – она посмотрела на Степаныча.
– Спустя один и два месяца.
– Как это – спустя один и два месяца? – переспросила Люся.
– А вот так. Лизавета утонула в пруду через месяц после того, как был сделан снимок, а ее сестра – через два.
– Обе утонули? – Люся сделала глубокий вдох, заправила за ухо выбившуюся прядь.
– Обе. В архивах я подробностей не нашел, официально обе смерти считались несчастными случаями.
– А неофициально? – спросил Михаил, всматриваясь в тонкие черты лица графини.
– Неофициально разное говорили. Говорили, что в тысяча девятьсот шестнадцатом году в округе появился душегубец, который душил и топил молодых девушек. Есть основания полагать, что дочери графа Полонского тоже стали его жертвами, но вы же понимаете, афишировать такое никто не стал бы, девочек похоронили, историю замяли.
– И граф не воспользовался своим влиянием, чтобы найти убийцу? – спросил молчавший до этого Сандро. – Да он должен был заставить полицию землю рыть!
– Видимо, не заставил, – развел руками Степаныч.
– А с графиней что случилось? – спросила Люся.
– Умерла. В день смерти второй дочери Ольгу Полонскую нашли в своей комнате бездыханную.
– То есть ее тот таинственный душегуб убить не мог?
– Это исключено.
– И дальше что?
– Дальше граф распорядился создать три скульптуры: Ангелов и Спящей дамы. На тот момент в поместье по приглашению графа гостил талантливый скульптор, механик и ученый Антонио Салидато. Он-то и взялся исполнить это более чем странное пожелание.
– Почему странное? – тут же насторожилась Люся.
– Потому что статуи Антонио Салидато сделал не обычные, а кинетические, – улыбнулся Степаныч.
– Это как?
– Это на манер музыкальных шкатулок. Видала такие когда-нибудь? Открываешь крышечку, и балерина начинает крутить фуэте под музыку.
– Так то ж шкатулки, – Люся недоверчиво покачала головой. – А здесь как же?
– Статуи установили на специальные постаменты, в которых спрятали поворотный механизм. Стоило вставить ключ в замочную скважину и повернуть, как фигуры приходили в движение.
– Фантастика какая-то! Как могут двигаться статуи? Они ж здоровенные и тяжеленные. – Люся отошла от стола, выглянула в окно, точно надеялась разглядеть скульптуры с такого расстояния.