В оккупированном Таганроге основным барометром настроения оказался базар. Отсюда расползались по городу различные слухи. Здесь обменивались продуктами, а заодно и мыслями.
Несмотря на требование немецких властей торговать на деньги, никто ничего не продавал. Процветал обмен. Меняли все: обувь на рыбу, рыбу на яйца, яйца на табак, табак на рубашку или ботинки.
В первые дни оккупации на базаре можно было сменять поношенный пиджак на стакан махорки, а затем выменять махорку на полдесятка яиц. За пару кожаных подошв для сапог давали две старые селедки. «Свободное предпринимательство» поощрялось немцами вовсю. Но так продолжалось только несколько дней. С наступлением холодов немцы потребовали продавать продукты только на деньги. По базару расхаживали патрули, следившие за торговлей.
Цены заметно подскочили. Ведро картошки стоило пятьдесят рублей, или пять марок, курица — шестьдесят, или шесть марок соответственно, стакан махры — двадцать пять, селедка — четыре рубля штука. В зависимости от силы артиллерийских залпов, доносившихся с востока, спекулянты торговали на рубли или марки. Если докатывается только гул — марки в ходу, если и земля вздрагивает, значит, Красная Армия близко — тогда рубли подавай.
В первых числах декабря в Таганроге похолодало. Морозы достигли двадцати градусов. Словно гонимые северо-восточным ветром, гитлеровцы потянулись на запад. Вереницы грузовиков следовали по улицам города в сторону Мариуполя. В ночь на третье с вокзала отправился поезд, переполненный удиравшими немцами из тыловых учреждений. На востоке все отчетливей слышалась сильная артиллерийская перестрелка. На базаре пронесся слух, что Красная Армия со дня на день придет в Таганрог. Советский рубль стал набирать силу.
В спешном порядке гитлеровцы грузили на автомашины захваченные продукты. Из городских складов извлекали муку, масло, мясо, консервы, вино, сахар — все это срочно отправляли на запад. Увозили чугунные печки, трубы, железные кровати, патефоны, радиоприемники. Пух от перин и подушек кружился над городом.
Жители Таганрога с радостью ожидали советских воинов. Говорили, что наши бросили на Таганрогский фронт десять сибирских дивизий. И днем и ночью люди с надеждой прислушивались к неумолкающему грому артиллерии, который все явственней приближался со стороны Ростова.
Но 5 декабря Таганрог вновь наполнился лязгом гусениц и натужным ревом моторов. Колонны немецких танков и самоходок проследовали на восток. По городу поползли слухи, что гитлеровцы вновь овладели Ростовом. Базар вернулся к немецким маркам.