— Это ты бедняга, Грег, — жалобно пискнула она. — А не Сэр.
— Да я не к тому, Джейн. Не надо меня жалеть. С папой я как-нибудь разберусь. Просто я считаю, пора объяснить ему, что к чему. Сердце у него уже пришло в норму, ничего с ним не случится, если он узнает правду. Он поймет, что произошло недоразумение. Мы с тобой поженились на всю жизнь, для него это главное.
— Нет! Нет! Нет! — в отчаянии выкрикнула Джейн. — Ты не понимаешь!
— Спокойно, солнышко. — Грег поймал ее руки и стал растирать запястья. — Просто расскажи мне.
— Но ты говорил, чтобы больше никаких сюрпризов. Ты сказал это совершенно железным голосом.
— Я помню, но готов сделать еще одно исключение, — уговаривал он.
— Ты прав, нельзя больше обманывать. Это ты бедняга, Грег, а не твой отец. Ах, милый, я сто раз пыталась сказать тебе. Сэр знает настоящий срок, а ты — поддельный!
— Что? — взревел Грег, сорвавшись с дивана. — Ты оплевала меня тогда, ты отрицала все, что было в письме, а теперь оказывается, ты уже тогда была беременна?
Джейн съежилась под его угрожающим взглядом.
— Выходит, мы больше ничего не должны объяснять папе?
— Нет. Хоть это плюс.
— Почему ты это сделала?
— Ты поверишь, если я скажу? Обещаешь?
— Обещаю, — твердо сказал он. — Скажи мне правду.
— Только если ты не будешь висеть надо мной, словно хочешь откусить мне голову!
Тяжело дыша, он снова опустился на диванные подушки.
— Сначала я не знала, что беременна, — начала она. — Когда я диктовала то письмо, я имела в виду только работу. Я тогда примирилась с нашим разрывом, просто хотела восстановить справедливость в магазинных делах.
Грег озадаченно нахмурился:
— Тогда откуда попали в письмо сведения о твоей беременности?
— У бабушки особый дар распознавать будущих мам. Она что-то такое видит в глазах, что ли. — (Грег сжал губы.) — Ты обещал, что поверишь.
— Продолжай. — Он махнул рукой.
— Ну вот, она «увидела», что у меня будет ребенок. Когда она перепечатывала письмо, она вставила это среди прочего. Она узнала о ребенке раньше меня, понимаешь ты это?
— А ты когда узнала?
— Перед самой свадьбой. Поэтому и приняла твое оскорбительное предложение.
— Оскорбительное?
— Ты сам знаешь, что оскорбительное, — настаивала она. — Конечно, я и Сэра тоже не хотела ставить в неловкое положение перед его высокопоставленными друзьями. Наверное, ради него я сделала бы это и без ребенка…
— Но сначала, вероятно, заставила бы меня как следует поклянчить, — прозорливо добавил Грег.
— О, да, — подтвердила она безо всякого стеснения. — Знаешь, в каком-то смысле это было, возможно, самое лучшее начало для нас.