Потаенные ландшафты разума (Михайлов) - страница 74

Преж­ние во­про­сы "по­че­му трас­сер на пер­вых ша­гах впа­да­ет в по­до­бие за­бы­тья?" ка­за­лись ему те­перь до­б­ры­ми ста­ры­ми то­ва­ри­ща­ми, раз­бав­ляв­ши­ми обы­ден­ную суе­ту не­ким безо­пас­ным по­до­би­ем ис­сле­до­ва­ния, та­ки­ми же обы­ден­ны­ми и ни­чтож­ны­ми в сво­ей по­все­днев­но­сти.

"А что, ес­ли это толь­ко Страх? Что, ес­ли это толь­ко ис­пуг мни­тель­но­го че­ло­ве­ка и ни­ка­кой свя­зи ме­ж­ду столь дол­гой пет­лей Маэ­ст­ро и его изу­че­ни­ем трас­сы Чер­но­го Ры­ца­ря нет? Не на­по­ми­на­ет ли то­гда он, Ма­гистр, то­го моль­е­ров­ско­го пер­со­на­жа, ко­то­рый ле­чил­ся от не­су­ще­ст­вую­щей бо­лез­ни? Нет, это слиш­ком хо­ро­шо, что­бы быть прав­дой. Ни­че­го, Вре­мя по­ка­жет, - в за­клю­че­ние по­ду­мал Эле­фант, - Вре­мя у ме­ня еще есть".

Эле­фант по­ду­мал и о том, как ма­ло он зна­ет о Маэ­ст­ро, о его спо­со­бе и смыс­ле жиз­ни, о це­лях и идеа­лах. Еще он по­ду­мал о том, что бли­зость ему мыс­лей Маэ­ст­ро мо­жет быть са­мо­об­ма­ном. Об этом пред­стоя­ло еще ду­мать и ду­мать.

Эле­фант вспом­нил о тех стра­ни­цах за­пи­сей, ко­то­рые ус­пел се­го­дня про­смот­реть, и мыс­лен­но вос­про­из­вел од­ну из них, по­ра­зив­шую его род­ст­вом мыс­ли.

"К оди­но­че­ст­ву нель­зя при­вык­нуть. Это тя­же­лая но­ша, хо­ж­де­ние по лез­вию брит­вы, по краю про­пас­ти. Это - по­сто­ян­ный са­мо­кон­троль, ме­лоч­ный, при­дир­чи­вый, скру­пу­лез­ный. Это - по­лет на точ­ность, для­щий­ся го­да­ми, где ми­ни­маль­ная ошиб­ка рав­на ка­та­ст­ро­фе, и по­это­му не­об­хо­ди­мо вес­ти час­тую кор­рек­цию сво­его кур­са.

Тот, кто не про­шел че­рез это, не зна­ет се­бя. Тот, кто ушел в оди­но­че­ст­во, - по­те­рял се­бя. Его нет - он бес­плот­ная тень ме­ж­ду ми­нув­шим и гря­ду­щим, он - ко­ле­ба­ние бы­лин­ки под вет­ром вре­ме­ни, он - упав­шее в зем­лю зер­но. Бу­дут ли всхо­ды, или злой рок по­гу­бит, по­су­шит поч­ву во­круг не­го, и уй­дут в без­вест­ность, ка­нут в не­бы­тие со­кры­тые в нем твор­че­ские си­лы?

Оди­но­че­ст­во на­по­ми­на­ет мне пу­те­ше­ст­вие че­рез джунг­ли с ма­че­те в ру­ках, где ка­ж­дый шаг - ра­бо­та, где про­стран­ст­во спле­те­но в не­раз­рыв­ное един­ст­во жи­во­го, в уп­ру­гую чу­же­род­ную сеть, стоя­щую на пу­ти. Тут нель­зя ос­та­но­вить­ся, нель­зя от­ча­ять­ся, нель­зя вер­нуть­ся. Путь на­зад и путь впе­ред - рав­но­знач­ны, рав­но­силь­ны, рав­но­труд­ны.

Од­на­ж­ды я вы­шел в степь, но ока­за­лось, что ее про­сто­ры уже за­ня­ты хищ­ны­ми, не­умо­ли­мы­ми, без­жа­ло­ст­ны­ми су­ще­ст­ва­ми, и я вер­нул­ся в лес... С тех пор я не про­кли­наю свой труд­ный путь, я стис­нул зу­бы, я мол­чу, я иду мол­ча".