— Вы бы еще попозже приехали!
Сердце рванулось к горлу, и он невольно прижал его мгновенно вспотевшей ладонью, чувствуя, как тяжело оно бьется, сотрясая крупной дрожью все тело.
«Быстро же ты успокоилась», — зло усмехнулся Артем.
А может, вообще не расстраивалась? Может, давно уже милуется с этим громилой? Только раньше якшалась тайно, а теперь открыто? Судя по тону, каким она его встретила, их отношения давно уже вышли из области романтических.
Стало быть, они теперь квиты. Оба интуитивно поняли, что брак исчерпался, дал трещину, и попытались заполнить образовавшуюся пустоту — он с Зоей, а Аня вот с этим Кинг-Конгом. У него ничего не вышло. А у Ани? И как они там устраиваются со Стаськой? Сажают в птичью клетку, чтоб не мешала? И что сейчас творится в ее маленькой душе, когда отец и мать пошли вразнос, оставив свою дочку одну в огромном безжалостном мире, где каждый сам за себя? Как там, у Андрея Дементьева?
Никогда, никогда ничего не жалейте,
Ни утраченных лет, ни сгоревшей любви…
Это как же? Отряхнуть прах и пепел и опять стать счастливым? Наверное, можно, если ты жертва. А если палач? Палач может быть счастлив?
— Тебе, Вера, найти кого-нибудь надо. Мужика, я имею в виду.
— Интересное предложение от свекрови, — улыбнулась Вера.
— Да ты мне дороже родного сына! — заволновалась Татьяна Федоровна. — Он в мою сторону головы кочан не повернет, если я сама не навяжусь или помощь моя не понадобится. Не позвонит, не спросит: «Как ты там, мама, не окочурилась еще? Может, воды стакан принести или хлеба кусок?» Какое там! На три дня слиняет «к Эдику на дачу» и мобильный выключит, чтобы, значит, мать не доставала, не мешала «Эдика» трахать. Я ему говорю: «Что ж ты делаешь?! Ведь случись что, не дай Бог, ты и не узнаешь. Вернешься с гулянки, а нас тут всех уже похоронили».
— А он что?
— Молчит, как… задница.
— И со мной молчит, — вздохнула Вера. — Просто делает что хочет, как будто мы с Машкой не живые. Или не понимает, как это больно, или нарочно старается, чтобы я не выдержала и ушла. Но ведь это он разрушил нашу жизнь! Почему же я должна уйти из собственного дома? И куда? К родителям? Но у них своя не очень веселая ситуация. Что же он хочет, совсем нас обездолить?
— Никуда вы отсюда не уйдете! Только через мой труп! Это как же? Жену с дочкой — по углам ютиться, а девку приблудную — в супружескую постель, еще не остывшую? Много я чего повидала, но не думала, что мой сын так меня удивит, — заплакала Татьяна Федоровна. — Отнял у меня радость жизни на старости лет, лишил покоя. Все порушил, всех обидел, дочку не пожалел. И все из-за этой гадины, молодой, да ранней. Ненавижу ее!