Но пускать в ход колено не пришлось. Рядом неслышно возник мощный силуэт, последовало несколько молниеносных, почти неуловимых для глаза движений, и бывший муж вдруг оказался в стороне от нее, в скрюченном состоянии, с вывернутыми за спиной руками. Она услышала спокойный, уверенный голос Ференца.
— Этот господин, кажется, хотел поговорить со мной, если я не ослышался. По поводу того, что мне здесь не место. Это твой бывший муж, как я понял? — Он демонстративно обращался только к Кристель, легко удерживая соперника одной рукой за вывернутую кисть, развернув его к себе спиной. При этом машинально перешел с ней на ты, даже не заметив этого. А может, специально это сделал, чтобы показать ублюдку, кто здесь настоящий хозяин?
— Ты не будешь возражать, Кристель, если мы поговорим без свидетелей? Думаю, это лучше сделать на лестнице. — И подтолкнул Анри в сторону двери, видимо еще более усилив болевой захват, поскольку сразу притихший дебошир покорно двинулся на выход.
Дверь за ними закрылась. Она осталась одна в прихожей, напряженно прислушиваясь к происходящему за дверью, ожидая услышать крики, шум, возню. Но было достаточно тихо. Доносился только размеренный голос художника, что-то разъяснявшего упрямцу. Потом послышались шаги. Оба спускались по лестнице. Она приоткрыла дверь, убедившись в том, что площадка перед дверью очистилась. Еще через несколько минут послышались шаги поднимающегося человека. Одного. Шаги несомненного Победителя.
— Что ты ему сделал? Он не слишком пострадал? — встревожено спросила она.
— Ничего особенного. Я почти его не тронул. Просто объяснил на понятном ему языке, что его ждет, если он еще раз попытается приставать к тебе. Вот и все. Полагаю, что он больше не появится. — Ференц говорил все тем же размеренным и спокойным голосом, пристально вглядываясь в нее.
Почему-то в этот момент его самоуверенный, властный тон прозвучал диссонансом в этой квартире, после только что пережитого. Формально он предстал в облике ее спасителя, но что-то в этом положении ее беспокоило. Его тон не успокаивал, а, наоборот, начал ее раздражать.
— Ты полагаешь, что все вопросы в отношениях между людьми можно решать силой?
Он недоуменно пожал плечами, усмехнулся и уже не столь уверенно произнес:
— Нет, конечно. Но некоторые люди понимают только такой язык. С вторгшимся в дом бандитом переговоры не ведут. — Для него было все понятно и ясно в этой ситуации. С точки зрения мужской логики. Но у женщин могут быть свои оценки ситуации и своя методика анализа ее последствий.
— Он не бандит. Он мой бывший муж. — Почему-то вне всякой логики в ней усиливался дух протеста. — И я могла бы сама решить свои проблемы.