Рявкнул автомат. Незнакомец вздрогнул, но в следующее мгновение уже растерянно таращился на цепь с перебитым замком под ногами.
– Не понял...
– Чего непонятного? Свободен, приятель. Через блокпосты проведу, а дальше уж сам как-нибудь...
Узник засмеялся:
– Ну ты и шутник, сталкер!
– Я и не думал шутить.
Невольник замолчал, лицо его вытянулось. Лишь когда Таран захлюпал по глинистому полу туннеля, устремился следом, все еще не веря случившемуся чуду.
– Я с тебя по-хорошему фигею, брат! Считай это признанием в неразделенной любви!
В каверне с остовом догоравшей сторожки пришлось задержаться. Набежавшие «красные» бестолково толклись возле пепелища и допрашивали выжившего надзирателя. Парень был настолько напуган, что толком рассказать ничего не мог. Пришлось вмешаться и наплести про самовозгорание на оружейном складе. Жаждавший подробностей комиссар вполне удовлетворился этой версией и потому мигом переключился на наемника.
– С инспекцией, как понимаю? Мы уж и не ждали. Пройдемте на станцию. Вам назначат проводника, который покажет...
– Не стоит, – оборвал Таран. – Я уже увидел все, что хотел.
– А ты что вылупился? – рявкнул комиссар на узника. – А ну пошел...
– Этот трудновоспитуемый подозревается в подготовке взрыва, – перебил его сталкер не терпящим возражений тоном. – Я забираю его до выяснения.
Невольник ненавязчиво звякнул цепями.
– Да! И снимите с него железки.
Комиссар, тучный детина с огромным брюхом и смешными усиками а-ля Пуаро, стал мрачнее тучи, однако перечить наемнику не спешил. Судя по выражению крайней муки на лице, напряженно просчитывал варианты. Затем, решив все-таки не гневить официального дознавателя, дал добро. В конце концов, одним трудновоспитуемым меньше, одним больше... Никто и не хватится.
Всю обратную дорогу, вплоть до самой Звездной, новообретенный попутчик разглядывал собственные ноги, словно видел их впервые.
– Вот ведь парадокс! Кандалы сняли, так теперь ходули заплетаются! И насчет пожрать что-то думать надо... Приодеться, там... Свобода, брат, она как женщина: сперва восторг обладания, потом сплошная головная боль. У тебя, случаем, пожевать больше ничего нет?
Занятный тип, что ни говори... А главное, выглядит так, что возраст не определишь, как ни старайся. Человек вне времени. Еще там, возле обвала, Таран заприметил на плече узника татуировку, только разглядеть не успел. Спросить, что ли? Но впереди уже показался блокпост Звездной. Пока с дозорными препирался, подорожную выправлял...
А потом уже не до расспросов стало. В камере съездов меж Звездной и Московской бывший невольник пошел своей дорогой, в перегон, где до Катастрофы была установлена система пожаротушения. Теперь же в глухом закутке вольготно расположились ремесленные мастерские. Возможно, незнакомец решил начать новую жизнь с этой «тихой гавани»? Или просто не захотел обременять сталкера своим присутствием?