Он снова посмотрел на книгу в блестящей суперобложке.
Малышка Джинн... Настоящая американка. Какие они упорные и настырные, а какие своенравные. Такая ни за что бы не вышла замуж за того, кто ей противен. Интересно, как это — жениться на женщине, которую любишь?
А сам он кого-нибудь любил? Генри поморщился.
Были женщины, которых он хотел, с кем хорошо было в постели. Странное дело, ведь вся жизнь, если разобраться, это любовь и смерть. И больше ничего.
А как смешно стриглась Джинни — коротко-коротко. Волосы, будто шерсть у норной собачки. У таксы или ягд-терьера...
Генри вдруг показалось, что эта книга написана специально для него. Листая страницы, украшенные цветными фотографиями оружейной гравюры, он видел лицо малышки Джинн, слышал ее голос. Может ли такое быть, что она написала ее специально для него?
Тогда, на аукционе, поцеловав ее, он начал колебаться: не утащить ли малышку на берег реки Кем? Она такая маленькая, ее легко вот так вот взять, прижать к груди и унести. А там, под ночным небом, заняться с ней любовью.
Но она так доверчиво прижималась к нему, как котенок. И он не решился.
Если бы сейчас представился такой случай, он решился бы?
О, если бы тогда ему нынешний опыт, он бы сразу понял, согласна ли она.
Так что же, выходит, как только она появится рядом с ним, он испробует на ней свои чары?
Генри рассмеялся. Очень может быть.
Ну, а кроме шуток, спросил себя Генри, отодвигая на край стола книгу Джинни Эвергрин, мог ли быть у него роман с ней?
В то время — нет. Тогда ему нравились высокие, решительные, свободные от предрассудков блондинки. Как Карен Митчел. Как Дороти Бакс. Как Мэри Фурникс... Как Лора Смайл... Что же было у них общего? Раскованность и доступность, вот что. Обещание беспрепятственного и необременительного удовольствия.
Ничего подобного Джинни Эвергрин обещать не могла. По крайней мере, на вид. И ему не хотелось разбираться, на самом ли деле она такая. Ему было некогда, девушки выстраивались в очередь к нему!
— Мистер Мизерби, ваша жена на проводе, — услышал он голос секретарши.
— Соедините.
— Генри, у меня получилось.
Он поморщился.
— Что именно?
— Как это «что»? Миранда ощенилась. Ты не представляешь...
— Извини, мне некогда.
Он бросил трубку. Черт бы побрал эту дуру!
Снова зазвонил телефон. Уже прямой. Злым голосом он бросил:
— Генри Мизерби.
— Джинни Эвергрин.
Он на мгновение онемел.
— Не может быть.
— Почему?
— Я только что о тебе думал.
— И вот я здесь.
— Ты здесь?
— В телефоне. — Она засмеялась. — А вообще-то я в Сан-Франциско. В мастерской Лиз Хемлин. Думаю, ты о ней прочел в моей книге.